| Est enim verum iudex sui et falsi. |
| Spinoza. |
По-видимому, мне следует начать с объяснения причины, побудившей меня изложить уже на латинском языке ту самую теорию цветов, которую я более тринадцати лет назад предложил суду публики[1] изложенной на родном языке.
Правда, на сторону этого нового способа объяснения цветов до сих пор открыто стал один только писатель, именно — знаменитый дрезденский профессор Фицин, который в 1818 году положил в основу своего изложения главы „Анатомо-физиологического словаря“ Пьерера под названием: „Цвет“, именно предлагаемую теорию цветов, как единственно верную; точно также в недавно (1828 года) изданной им „Оптике“ он учит моей же теории, но частью (§§ 127, 129, 132, 133, 135, 136, 146) в более кратком виде и пользуясь не теми выражениями, которые употребил я, или же в наиболее важных местах не упоминая о том, что излагаемые им мнения принадлежат мне, но примешивая их к своим собственным воззрениям; ниже (§ 4) мной будет упомянуто, что последние обоснованы на ложном утверждении. Остальные же, число которых очень велико, писавшие после того в Германии об этом предмете и сходных с ним, несогласны со мною, почему они и не нападали на мою теорию, не опровергали и не порицали ее, но замалчивали, как это обыкновенно делается по отношению к ничтожным явлениям, недостойным исследования. Хотя я не настолько скромен, чтобы считать их молчание за приговор и, наоборот, не настолько надменен, чтобы объяснять вышеупомянутое молчание непременно или тупостью их, или завистью, однако я хорошо понимаю, что молчание, по отношению к заслугам, часто более действительно, чем порицание, всегда безопаснее и к тому же наиболее с руки всяким посредственностям. Не обращая никакого внимания
- ↑ Ueber das Sehen und die Farben Von A. Schopenhauer, Leipz. 1816.
