воли) происходит в силу высшего познания; поэтому Oupnekhat vol. II, р. 216 говорит: tempore quo cognitio simul advenit amor e medio supersurrexit; под amor здесь имеется в виду Майя (Maja), которая именно и представляет собою хотение, любовь (к объекту), объективирование чего, или явление и есть мир, и которая в качестве основной ошибки одновременно как бы является началом и зла, и мира (что́, собственно, одно и то же). Из последнего ясно, что несравненно больше истины сказать: дьявол создал мир, чем: Бог создал мир; точно также больше истины в утверждении: мир одно с дьяволом, чем: мир одно с Богом. Ведь высшее сознание не принадлежит к миру, а противостоит ему, не хочет его.
2) То, что у нас есть вообще объект, делает нас субъектом и благодаря этому — конечным существом: что за объект, это безразлично. Какая разница между тем, что я теперь рассматриваю дерево, и тем, что кто-нибудь тысячу лет тому назад рассматривал какое-нибудь дерево? — Никакой! В обоих случаях в сознании субъекта находится объект — дерево; то же, что не знает и не понимает времени, это — идея дерева.
Время не может ни помочь нам, ни вредить, ибо оно — бесконечное ничто.
Our life is a scraре we got into not knowing how[1].
Жизнь каждого человека, если ее обозреть в целом, представляет собою трагедию; а рассматриваемая в частностях, она — комедия.
Жизнь дня, му́ка мгновения, желания и страхи недели, невзгоды каждого часа — все это сплошь сцены из комедии. Но тщетные стремления, разбитые надежды, роковые ошибки всей жизни и в заключение смерть — вот трагедия.
Отсюда и происходит то, что для трагедии годятся только такие деяния, которые касаются жизни во всем ее целом, а не частностей; поэтому в ней могут выступать почти только князья и полководцы, т. е. люди, которые представляют собою многих и деяния которых
- ↑ „Наша жизнь, это — лоскуток, в который мы закутываемся, сами не зная как“.
только примеры, из совокупности которых мы должны путем абстракции найти сущность нашей воли. Без мотивов нельзя было бы прийти ни к какому познанию воли, — как глаза не видят без раздражения света. Глаза и солнце, воля и ее мотивы, короче говоря — весь мир дается сразу. Ведь, они и представляют только явление единой воли. Индусы считают, что солнце возникло из глаза, а пространство — из уха.
