согласие с самим собою? Его нет ни у одного святого, ни у одного злодея. Или, говоря точнее, невозможен ни совершенный святой, ни совершенный злодей. Ибо они должны быть людьми, т. е. существами злосчастными, борцами, гладиаторами на арене жизни.
Конечно, лучше всего, если человек узна́ет, поражение какой части причиняет ему наибольшую боль: и этой части пусть он всегда доставляет победу, что для него возможно с помощью разума, понятия которого у него всегда налицо; и пусть он добровольно решится принять ту боль, которую доставит ему поражение другой части. В таком случае он представит собою характер. Ведь без всякой боли жизненная борьба не проходит, — она не может закончиться без крови, и человек, так или иначе, неминуемо должен вынести боль, ибо он, ведь, одновременно — и побежденный, и победитель. Haec est vivendi conditio. Гораций.
Каждое благо требует, чтобы мы его завоевывали в его собственной области, — а на владения в чужой области мы не имеем никаких законных притязаний. Любовь, красота и молодость обретаются только любовью, красотой и молодостью. С помощью денег или власти можно обладать ими только иллюзорно, а не реально. — Чинов и должностей в государстве можно достигнуть только пригодностью для государства; с помощью знатного происхождения и искусственных приемов ими можно обладать только иллюзорно, а не реально. — Дружбу, любовь и привязанность людей обретают только дружбой, любовью и привязанностью к людям; но только деньги не могут здесь иметь значения, но даже другие заслуги, хотя бы и самые великие, например, перед государством, наукой и искусством, — даже если другие люди прилагают все усилия, чтобы поддержать их, этих заслуг, ценность: лишь иллюзорно, а не реально могут они в таком случае подарить нам те, названные выше блага. Так, художественные произведения существуют только для художественного вкуса, книги только для понятливых, — и так везде. Так, только общительность создает общество и т. д.
Чтобы знать, сколько счастья может получить в жизни тот или другой человек, надо только знать, сколько счастья он может дать.
Есть ли у известного лица больше повода искать людей или избегать их, это зависит от того, чего он больше боится, — скуки или раздражения.
