Только то, что являлось мне в такие моменты освобожденного от воли познания, я записывал как простой зритель и свидетель, и только этим пользовался я для своего творения. Это гарантирует подлинность его и позволяет мне не сбиваться с пути, несмотря на отсутствие всякого участия и всякого признания
Объекты для духа только — то, что плектрон для лиры. — В те моменты, когда мой дух достигал своей кульминационной точки и в силу благоприятных обстоятельств наступал тот час, в который мозг мой проявлял свое высшее напряжение, тогда, все равно на какой бы предмет ни падали мои взоры, последний вещал мне свои откровения, и предо мною развертывалась вереница мыслей, достойная того, чтобы их записать, — и я действительно их записывал.
Теперь, когда я стар, che và mancando l’entusiasmo celeste, может случиться, что я буду стоять перед Мадонной Рафаэля и она не скажет мне ничего. Плектрон, это — объекты; лира, это — дух. Недавно, находясь в светлой комнате, где было много предметов и несколько людей, я думал: то, что делает эту комнату такою светлой, это не свет, — это головы и глаза людей; ибо головной мозг — вот что разостлало пространство, фиксировало его границы, вложило в него предметы, — словом, делает видимым все целое. Свет — только повод, без которого, правда, ничего подобного не могло бы возникнуть, — как без искры, которая должна попасть на затравку, даже тяжелым боевым снарядом заряженная и исправная пушка не произведет никакого опустошения. Свет, объекты, это — только плектрон; дух, это — лира.
Были жалобы на то, что моя философия печальна и безотрадна; но ведь нет ничего безотраднее учения о том, что небо и земля, а следовательно и человек, созданы из ничего, ибо в таком случае следует как ночь за днем то, что он обращается в ничто, когда умирает на наших глазах. Наоборот, учение о том, что человек не сотворен из ничего, является началом и основой всяческого утешения.
Масштаб для моего духа надо брать из тех фактов, что я в объяснении совершенно специальных феноменов соревную с великими людьми: в теории цветов — с Ньютоном и Гёте, в объяснении того, почему Лаокоон не кричит, — с Винкельманом, Лессингом,
