Отсюда слѣдуетъ, что дѣтская ложь всегда дѣло учителей, и что желать научить ихъ говорить правду значитъ собственно учить ихъ лгать. Усердствуя надъ ихъ исправленіемъ, направленіемъ, обученіемъ, не знаютъ, за какія орудія ухватиться, чтобъ достигнуть цѣли. Желаютъ овладѣть ихъ умомъ при помощи ни на чемъ не основанныхъ правилъ, не мотивированныхъ наставленій, и предпочитаютъ, чтобы они знали свои уроки и лгали, чѣмъ чтобы они оставались невѣждами и правдивыми.
Мы, съ своей стороны, дающіе нашимъ воспитанникамъ только практическіе уроки и желающіе лучше видѣть ихъ добрыми, чѣмъ учеными, — мы не требуемъ отъ нихъ правды, изъ опасенія заставить ихъ скрывать ее, и не заставляемъ ихъ давать обѣщанія, которыя ихъ подмывало бы нарушить. Если въ моемъ отсутствіи случится что-нибудь дурное и я не буду знать виновника, то остерегусь обвинять Эмиля, или спрашивать его; «Не вы ли это сдѣлали? 1) Такъ какъ, что я дѣлаю этимъ, какъ не учу его отвѣчать отрицательно? Если его тяжелый характеръ заставляетъ меня вступить съ нимъ въ какое-нибудь соглашеніе, то я приму свои мѣры, чтобы иниціатива исходила всегда отъ него, никогда отъ меня; чтобы обязавшись, онъ всегда имѣлъ непосредственный и очевидный интересъ исполнять обязательство; и чтобы, въ случаѣ неисполненія, эта ложь навлекла на него дурныя послѣдствія, вытекающія, какъ онъ ясно видитъ, изъ самого порядка вещей, а не изъ мстительности воспитателя. Но я почти увѣренъ, что мнѣ не представится надобности прибѣгать къ такимъ жестокимъ пріемамъ, и что Эмиль очень поздно узнаетъ, что такое лгать, и, узнавши, будетъ крайне изумленъ, не представляя себѣ, на что можетъ годиться ложь. Совершенно ясно, что, дѣлая его благополучіе независимымъ отъ воли и сужденія другихъ, я отнимаю у него всякій интересъ лгать.
Когда не торопятся обучать, не торопятся и требовать, и выбираютъ время, чтобы требовать чего либо кстати. Въ такомъ случаѣ ребенокъ развивается, въ томъ смыслѣ, что онъ не портится. Но если легкомысленный учитель, не умѣя взяться за дѣло, заставляетъ его на каждомъ шагу обѣщать то и се, безъ различія, безъ разбора, безъ мѣры, то ребенокъ, утомленный, обремененный всѣми этими обѣщаніями, пренебрегаетъ ими, забываетъ о нихъ, наконецъ, презираетъ ихъ, и, не видя въ нихъ ничего, кромѣ пустыхъ формулъ, даетъ и нарушаетъ ихъ забавы ради. И такъ, если вы хотите, чтобъ онъ былъ вѣренъ своему слову, воздерживайтесь требовать его.
Подробности, которыя я только что изложилъ относительно лжи, во многихъ отношеніяхъ прилагаются ко всѣмъ остальнымъ обязанностямъ, которыя предписываютъ дѣтямъ, дѣлая ихъ не только ненавистными, но и неисполнимыми. Чтобы проповѣдывать имъ для показа добродѣтель, заставляютъ ихъ любить всѣ пороки: прививаютъ
1) Нѣтъ ничего нескромнѣе подобнаго вопроса, въ особенности если ребенокъ виноватъ: въ такомъ случаѣ, если онъ думаетъ, что вамъ извѣстенъ его поступокъ, то рѣшитъ, что вы разставляете ему ловушку, и это мнѣніе, конечно, вызоветъ съ его стороны нерасположеніе къ вамъ. Если же онъ не думаетъ этого, то скажетъ себѣ: зачѣмъ я буду признаваться въ своей винѣ. И вотъ, дѣйствіемъ вашего неблагоразумнаго вопроса явится первое искушеніе солгать.
