избранъ первымъ губернскимъ предводителемъ вологодскаго дворянства, которое, въ 1783 году выбрало его въ эту должность и на второе трехлѣтіе, при чемъ онъ представился съ дворянскою депутаціею императрицѣ Екатеринѣ и произнесъ ей благодарственную рѣчь („Русск. Арх.“ 1865, изд. 2, стр. 925). Имѣніе его, богатое село Ермасово, находилось въ 62 верстахъ отъ Вологды. (Ibid., стр. 926). Олешевъ былъ женатъ на младшей сестрѣ знаменитаго Суворова, Марьѣ Васильевнѣ (Рос. род. книга, ч. 2, стр. 66); единственный сынъ ихъ, Василій Алексѣевичъ, не оставилъ потомства и имѣніе Олешевское перешло къ двоюродному брату по матери, князю Андрею Ивановичу Горчакову, завѣщавшему оное князю Александру Алексѣевичу Волконскому, нынѣ умершему („Русск. Арх.“ 1865, изд. 2, стр. 296). Мнѣ неизвѣстны годы рожденія и смерти А. В. Олешева.
Память объ Олешевѣ сохранилъ съ уваженіемъ человѣкъ, самъ оставившій по себѣ самую добрую славу, — извѣстный писатель, то же вологжанинъ — Михаилъ Никитичъ Муравьевъ (род. 25 октября 1757, ум. 29 іюля 1807). Хотя онъ очевидно былъ гораздо моложе Олешева, но это не мѣшало существованію между ними самой искренней дружбы. Муравьевъ посвятилъ ему „Эклогу“ (соч. Мур., изд. См., Т. I, стр. 11), гдѣ упоминается ихъ родина:
«Помедли, Вологда, останови на часъ
Потокъ поспѣшныхъ волнъ, чтобы свирѣли гласъ
Раздался, по твоимъ носясь струямъ прозрачнымъ».
Далѣе слѣдуетъ обращеніе къ Олешеву (Ibid., стр. 12):
«А ты, любитель рощь, владѣлецъ сихъ луговъ
Начальникъ и краса окрестныхъ пастуховъ,
Будь юности моей совѣтникомъ и другомъ,
Ты музамъ жертвуешь и мудрости досугомъ».
„Сколько зажиточныхъ, просвѣщенныхъ и дальновидныхъ владѣльцевъ, которые составили сердцу своему пріятное наслажденіе основать убѣжище страждущимъ и служить человѣчеству въ семъ состояніи, столь почтенномъ и малоуважаемомъ, котораго жребій Провидѣніе имъ препоручило! Таковыхъ зналъ я нѣкогда почтенныхъ членовъ сего общества (вѣроятно Вольнаго Экономическаго), Петра Ивановича Рычкова и Алексѣя Васильевича Олешева на Вологдѣ, которые украшали сельское спокойствіе упражненіемъ въ испытаніи естества, въ доставленiи селянину, не только имъ подвластному, но и сосѣдственному, всѣхъ пособій земледѣлія, служили совѣтами равнымъ своимъ и часто судомъ своимъ случающіяся распри прекращали. Здравіе тѣла, здравіе души были два предмета, упражнявшіе попечительность ихъ и часто знаніе врачебной науки, знаніе человѣче-
