деть въ имѣніе, гдѣ остановится на однѣ сутки. Пріѣздъ намѣстника составилъ для кретсяьнъ Воронцовки событіе первостепенной важности. Еще задолго до прибытія помѣщика были сдѣланы крестьянами большія приготовленія къ встрѣчѣ. Крестьяне привезли откуда-то отличнаго повара, заготовили любимыя княземъ вина, кабинетъ былъ меблированъ точно такъ же, какъ въ домѣ намѣстника въ Тифлисѣ, не забыты малѣйшія подробности.
Даже любимый классическій писатель, Полибій, нашелся на своемъ мѣстѣ, томъ сочиненія этого автора въ оригиналѣ лежалъ на столѣ въ кабинетѣ. Встрѣча была торжественная, съ колокольнымъ звономъ и при ликованіи народа, одѣтаго по-праздничному. У крыльца дома старики поднесли своему помнщику хлѣбъ-соль. М. С. Воронцовъ былъ очень доволенъ оказаннымъ ему пріемомъ и тронутъ вниманіемъ крестьянъ къ его привычкамъ, вкусамъ и потребностямъ; они позаботились устроить все такъ, чтобы ихъ помѣщикъ чувствовалъ себя здѣсь, въ глухой степи, такъ же удобно, какъ и въ постоянномъ мѣстѣ своего жительства въ Тифлисѣ. Передъ отъѣздомъ Михаилъ Семеновичъ благодарилъ крестьянъ за оказанный ему пріемъ, сказалъ, что очень доволенъ ими и что въ награду согласенъ отпустить ихъ на волю и ходатайствовать о зачисленіи ихъ въ казачье сословіе съ надѣленіемъ землею. Тогда крестьяне повалились князю въ ноги и взмолились, чтобы онъ смиловался и оставилъ бы ихъ у себя. Мы, молъ, всѣмъ довольны и лучшаго не желаемъ.
Князь Воронцовъ успокоилъ крестьянъ, увѣривъ, что перечислять ихъ насильно въ казаки онъ въ виду не имѣлъ и не имѣетъ.
Князь, повидимому, хотѣлъ показать наглядно окуржавшей многочисленной свитѣ, какъ хорошо живется его крестьянамъ, предпочитвашимъ крѣпостную зависимость переходу въ казачество, которое пользовалось, сравнительно, большею свободою и правами.
— Такъ вотъ какъ жилось крѣпостнымъ у многихъ помѣщиковъ, — назидательно прибавилъ полковникъ, окончивъ свой разсказъ.
Но противнкиковъ крѣпостнаго права разсказъ этотъ не озадачилъ, и вскорѣ съ разныхъ устъ посыпались возраженія:
— Это не примнръ, а исключеніе, — говорили одни...— У Воронцова жилось крестьянамъ не дурно, такихъ помѣщиковъ на всей руси и нѣсколько человѣкъ не наберется. Это даже не помѣщики, а внрнѣе сказать — владѣтельные князья, а Воронцовъ чуть-ли не первый изъ нихъ. Это исключеніе.
— Ежели сравнить условія жизни и обязанности казаковъ, постоянно рисковавшихъ жизнью на войнѣ, съ житьемъ крестьянъ Воронцовки, то, конечно, послѣднимъ не было никакого разсчета желать перехода въ казачество.
