своему близкому родственнику, и разсказалъ, со всѣми подробностями, слѣдующее: командиръ полка упрашивалъ его донести въ коммиссію, что, по случаю неимовѣрной распутицы, невозможно пріобрѣтать фуражъ по открытымъ цѣнамъ; когда же Байковъ откзаалъ ему въ этомъ, поставивъ на видъ, что самъ полкъ даже дешевле предложенныхъ ему цѣнъ можетъ покупать фуражъ — такъ какъ ему, Байкову, очень хорошо извѣстно, какъ бывшему тверскимъ дистанціоннымъ смотрителемъ, что войска, при собственной заготовкѣ фуража, весьма мало интересуются качествомъ послѣдняго, — командиръ полка разссорился съ нимъ и при каждомъ предъявленіи Байковымъ овса, въ нанятомъ подъ складъ послѣдняго амбарѣ, не только лично самъ являлся за пріемкою сказаннаго продукта, но и производилъ съ собою эскадронныхъ командировъ и казначея, и съ ними, чуть не ложась на полъ. выбиралъ изъ разсыпаннаго на амбарномъ полу, для перемѣрки, сухаго овса отдѣлявшуюся шелуху, наполнялъ ею стаканъ и затѣмъ предлагалъ опечатать и представить ее по начальству, въ удоствоѣреніе того, что овесъ поставляется чиновниками въ полкъ будто бы недоброкачественный. Во избѣжаніе всякихъ пререканій, Байковъ сначала надбавлялъ, кажется по два гарнца на каждую принимаемую полкомъ четверть, а впослѣдствіи съ него стягивали едва-ли не по цѣлому чотверику къ имѣвшимся восьми мѣрамъ въ кулѣ.
Принять отъ Байкова довольствіе полка я не могъ, во-первыхъ, потому, что онъ не имнлъ возможности сдать мнѣ, по разсчету, высланныя ему коммиссіею, на предметъ покупки фуража, деньги: такъ какъ нѣкоторая часть суммы была уже израсходована имъ на купленный фуражъ, а нѣкоторая выдана помянутымъ мѣщанамъ на послѣдующую покупку сѣна и соломы. Во-вторыхъ же потому, что въ содѣйствіи мѣщанъ я прямоу усмотрѣлъ рѣшительный убытокъ, а безъ содѣйствія означенныхъ людей обойдтись не было никакой возможности, такъ какъ въ деревняхъ ни овса, ни сѣна, ни соломы непосредственно чиновникамъ не продавали, ибо крестьянамъ была строжайше воспрещена помѣщиками какая бы то ни было сдѣлка съ чиноными лицами. О такомъ запретѣ просили помѣщиковъ и самъ командиръ полка, и эскадронные командиры. Объ этомъ я самъ слышалъ отъ нѣкоторыхъ словоохотливыхъ мужичковъ, впрочемъ «по секрету», равно какъ и то, что «фуражомъ казенной поставки полкъ, небойсь, брезгуетъ, а самъ-то подбираетъ для своихъ лошадей то, что мужички выбрасываютъ за негодностію».
Объ отказѣ своемъ я донесъ коммиссіи, почему и присланъ былъ замѣнить Байкова титулярный совѣтникъ Троицкіи, но этотъ также не согласился принять на себя такую щекотливую для кармана операцію, и оба мы остались у Байкова въ помощникахъ.
Между тѣмъ, командиръ полка, получивъ увѣдомленіе отъ Русова о
