обремененъ многоразличными порученіями князя и для исполненія ихъ долженъ былъ остаться здѣсь довольно продолжительное время. Во все это время я постоянно видѣлся съ нимъ и старался помогать ему, сколько могъ…
Обращаюсь къ разсказу, лично меня касаующемуся. Покончивъ мои хлопоты съ Сводомъ почтовыхъ постановленій, установивъ мои соглашенія съ Проковичемъ-Антонскимъ, я, какъ выше сказалъ, съ восторгомъ отправился въ подмосковную. Отправился я рѣшительно полубольной, такъ что и въ почтовомъ вагонѣ я долженъ былъ глотать какія-то пилюли и пить какую-то воду, по предписаніямъ знаменитаго Здекауера. Пріѣхавъ въ подмосковную въ прекрасный лѣтній вечеръ, я нашелъ тамъ довольно многочисленное общество: свою семью съ дѣтьми, отца и мать жены, нѣкоторыхъ пріятелей и пріятельницъ того и другаго. При первомъ взглядѣ на это общество, я тотчасъ замнтилъ, что все оно цвѣло здоровьемъ, именно деревенскимъ. Но впечатлѣніе, произведенное на это общество моею фигурою, было совершенно противоположно, потому что тотчасъ начались восклицані: «какъ похудѣлъ! какой желтый! Что съ тобой?» Какъ ни много было участія въ этихъ вопросахъ и восклицаніяхъ, они были для меня непрітны въ высшей степени. Я рѣшися, во что бы то ни стало, бросить всѣ медицинскія наставленія и стать въ уровень во всемъ съ моими деревенскими прітелями, принявъ твердое намѣреніе, если этотъ рискъ не вывезетъ меня, то пасть окончательно и проститься съ болѣзненнымъ существованіемъ, которое мнѣ страшо уже надоѣло.
Надобно сказать, что, находясь въ постоянныхъ сношеніяхъ съ докторами, я часто слышалъ отъ нихъ совѣтъ перемѣнить климатъ; но вообще, не довѣряя медицинѣ, я считалъ и этотъ совнтъ чистымъ вздоромъ, въ полномъ убнжденіи, что для здороваго человѣка всѣ климаты хороши, а больной человѣкъ во всѣхъ климатахъ будетъ болѣть. Подмосковная поколебала это убѣжденіе самымъ чудотворнымъ, можно сказать, образомъ. Я просто переродился. Началъ я съ того, что въ тотъ же вечеръ, какъ пріѣхалъ туда, запыленный и утомленный, бросился въ Москву рѣку, презирая всѣ докторскія предупрежденія остерегаться не только вчерашняго купанья, но даже вечерняго воздуха. Потомъ купанье утромъ, купанье предъ
