нихъ. Въ восемь часовъ вечера (10-го числа) четыре роты Орловскаго полка на горѣ св. Николая были смѣнены столькими же ротами полка Брянскаго, а командиръ полка, полковникъ Липинскій, по предложенію генерала Дерожинскаго, былъ назначенъ начальникомъ главной позиціи, т. е. на Сѣверной горѣ и на перешейкѣ. Въ то же время флигель-адъютанту полковнику графу Толстому ввѣрена оборона передовой позиціи, или горы св. Николая. Осмотрѣвъ свою позицію, полковникъ Липинскій нашелъ, что силы боковаго отряда на ея правомъ флангѣ, т. е. въ ложементахъ, расположенныхъ противъ фугасовъ, весьма слабы[1], тогда какъ самая мѣстность представляетъ здѣсь для наступающаго гораздо болѣе удобствъ, чѣмъ на остальныхъ пунктахъ; а между тѣмъ прорывъ нашей линіи въ этомъ мѣстѣ совершенно отрѣзалъ бы гору св. Николая отъ главной позиціи. Въ виду этихъ соображеній, число защитниковъ праваго фланга было увеличено[2], и все-таки защита главной позиціи, простиравшейся по линіи своихъ ложементовъ почти на версту, не могла назваться вполнѣ обезпеченною. Но дѣлать было нечего: пока, до времени, приходилось ограничиваться тѣмъ чт́ было подъ рукою.
11-го августа, еще чуть брезжилось на востокѣ, какъ у насъ въ ложементахъ праваго фланга уже поднялась оживленная перестрѣлка, къ которой, минутъ пять спустя, присоединился и звукъ артиллерійскихъ выстрѣловъ. Бѣлые дымы поднимались теперь вдали, верстъ за пять отъ нашей правофланговой позиціи, съ западнаго горнаго кряжа, гдѣ турки въ прошлую ночь возвели особую батарею. Наши орудія не замедлили отвѣтомъ — и оживленная канонада, вмѣстѣ съ частою перестрѣлкою, опять загудѣла по всей линіи. Въ пять часовъ утра обнаружилось намѣреніе противника вести атаку противъ нашего праваго фланга, съ котораго было замѣчено движеніе четырехъ большихъ колоннъ по направленію къ ложементамъ боковаго отряда. Въ половинѣ седьмаго часа непріятель уже перешелъ здѣсь въ положительное наступленіе, такъ что съ нашей стороны пришлось ввести въ дѣло всѣ
