тылу на шоссе были отбиты и даже перестрѣлка тамъ стала нѣсколько рѣже. Тѣмъ не менѣе, положеніе боковаго отряда было невыносимо: тамъ уже оставались не роты, а одна ничтожная горсть людей, дравшихся 12 часовъ безъ перерыва, безъ малѣйшаго отдыха, противъ несравненно сильнѣйшаго по числу непріятеля. Въ пять часовъ дня эта горсть, разстрѣлявъ почти всѣ патроны, стала наконецъ отступать отдѣльными маленькими кучками, успѣвъ однако вынести предварительно своихъ раненыхъ и забирая съ собою тѣхъ, кого хватала не смертнымъ ударомъ пуля на пути, во время отступленія, или которые попадались по дорогѣ. Почти всѣ офицеры этого отряда, находившіеся въ боевой линіи, были переранены и перебиты, а то, что̀ сегодня утромъ еще называлось ротами — представляло изъ себя теперь небольшія, перемѣшанныя по полкамъ кучки. Достаточно сказать, что во многихъ ротахъ мѣста командировъ, замѣняясь послѣдовательно младшими офицерами, фельдфебелями и унтеръ-офицерами, перешли, наконецъ, по прямой линіи начальствованія, къ ефрейторамъ и даже, за убылью послѣднихъ, къ простымъ рядовымъ солдатамъ.
Порѣшивъ съ полковникомъ Липинскимъ не уступать противнику ни пяди, графъ Толстой принялъ на себя повѣрку правофланговыхъ ложементовъ и управленіе ими. Турки между тѣмъ наступали медленно, но упорно. Полковникъ Липинскій приказалъ открыть по нимъ огонь залпами, поставивъ прицѣлы на тысячу шаговъ, а такъ какъ въ ложементахъ находились преимущественно линейныя роты, у которыхъ maximum прицѣла равняется только шестистамъ шагамъ, то имъ велѣно: поставивъ прицѣлъ на эту крайнюю линію дѣленія, цѣлить въ верхушки деревьевъ, чт́ и увеличивало дистанцію полета пуль до тысячи шаговъ. Но кромѣ того и самые залпы наши дѣлались столь дружно, что непріятель, не дойдя до опушки, остановился въ лѣсу на покатости, обращенной къ нашей позиціи.
Время шло, а помощи еще не было видно. Взоры жадно, въ томительномъ, тоскливомъ ожиданіи обращались назадъ, на габровскую дорогу, но тамъ виднѣлась пока только масса раненыхъ, запрудившихъ собою шоссе, не смотря на перекрестный со всѣхъ сторонъ огонь турокъ; эти несчастные тя-
