Ворота (между Уральскимъ хребтомъ и Каспійскимъ моремъ), которыми изъ Азіи большая часть народовъ проходила въ Европу. Этими естественными воротами проходили и нѣкоторые изъ индо-европейскихъ народовъ, но они тутъ не остановились. Изъ народовъ Алтайской группы нѣкоторые издавна расположились на низовьяхъ Волги и рано образовали общественные союзы, оставившіе по себѣ слѣды въ Поволжьѣ (см. Хазары и Булгары). Верховья В. издавна заселены были финскими племенами — Весью (см. т. VI, стр. 125) и Мерей, обитавшей около озеръ Неро (Ростовскаго) и Клещина (Переяславскаго); но и славяне жили здѣсь задолго еще до начала Русскаго государства. Поселенія кривичей захватывали верхнюю В., а первыя событія во вновь возникшемъ государствѣ указываютъ на старинную связь славянъ съ инородческими племенами, занимавшими ея среднее теченіе. Начальная лѣтопись знаетъ, что В., начинаясь въ Оковскомъ (Воковскомъ, Волоковскомъ) лѣсу, течетъ въ земли болгаръ и хвалисовъ и впадаетъ въ Хволынское море «семьюдесятью жерелы» (гирлами). Какъ путь сообщенія, В. имѣла громаднѣйшее значеніе, ставя славянское Поднѣпровье и Озерную область въ связь съ тюркскимъ Востокомъ съ одной и финскимъ Сѣверомъ и Сѣверо-востокомъ съ другой стороны (см. Водные пути въ древней Руси, т. VI, стр. 757—758). Вмѣстѣ со своими притоками, В. съ отдаленнѣйшихъ временъ служила путемъ для славянской колонизаціи верхняго Поволжья. Колонизаціонное движеніе никогда не было здѣсь общимъ для цѣлаго племени, или хотя бы болѣе или менѣе значительной его части; но постоянство, съ которымъ оно совершалось, зависѣло именно отъ выгоднаго расположенія рѣкъ верхняго Поволжья. Колонизація этой области осталась почти незамѣченною начальной лѣтописью, гораздо внимательнѣе слѣдящей за дѣятельностью князей. Юрія Долгорукаго она представляетъ какъ создателя городовъ Поволжской Руси; но несомнѣнно, что когда князья пришли на Волгу, здѣсь было уже славянское и довольно густое населеніе. Въ 1076 г. верхнее Поволжье становится волостью пятаго сына Ярослава — Всеволода Переяславскаго, и приэтомъ называется уже Ростовскою землею, что, по замѣчанію нѣкоторыхъ изслѣдователей, указываетъ на полное перерожденіе Мерянской земли, на полное торжество въ ней славянскаго элемента. Самъ Ярославъ въ началѣ XI в. построил здѣсь городъ Ярославль. Повидимому, появленіе князей встрѣчено было здѣшнимъ населеніемъ не особенно дружелюбно, тѣмъ болѣе, что они несли съ собою христіанскую вѣру; по крайней мѣрѣ нѣкоторые туземцы Ростовской области и даже «языка словенскаго» ушли къ болгарамъ, гдѣ они «кочевное житіе татарское, вѣры бессерменскія изволиша». Въ XIII ст. основаны города Кострома, Юрьевецъ, Нижній Новгородъ (1221) и др. Большая часть этихъ городовъ основывалась при сліяніи рѣкъ и имѣли назначеніемъ, главнымъ образомъ, служитъ для защиты отъ нападенія новгородцевъ, болгаръ. Нашествіе татаръ и утвержденіе ихъ власти въ Поволжьѣ и надъ Русью надолго остановили колонизаціонное движеніе русскаго народа на Востокъ по Волгѣ. Но колонизація правой стороны, до впаденія Суры, по всей вѣроятности, продолжалась безостановочно. Въ начале XV вѣка на рѣкѣ Сундовакѣ уже существовало Лысково съ московскимъ намѣстникомъ. Василіемъ III, для защиты отъ вторженій казанцевъ, былъ основанъ при впаденіи въ Волгу Суры — Васильсурскъ (см. т. V, стр. 618). Съ покореніемъ Казани колонизація Поволжья значительно усиливается. Основывается нѣсколько укрѣпленныхъ городовъ: Свіяжскъ (въ 1551 году предъ покореніемъ Казани), Чебоксары, Кокшайскъ, Лаишевъ, Тетюши и др. Въ тоже время служилымъ людямъ и духовенству розданы были земли. Для привлеченія населенія на эти земли правительство предоставляло владѣльцамъ разныя привилегіи, которыми тѣ въ свою очередь старались привлечь на свою землю крестьянъ. Колонизація собственно казанской области значительно облегчилась еще тѣмъ, что здѣсь поселенцамъ не приходилось очищать почву отъ лѣсовъ, какъ на Сѣверѣ, а можно было селиться по многочисленнымъ пустымъ селамъ, оставшимся послѣ туземцевъ, частью истребленныхъ, частью бѣжавшихъ во время опустошительныхъ войн Ивана IV. По писцовым книгам Свіяжскаго и Казанскаго уѣздов видно, однакожъ, что, не смотря на всѣ эти выгоды, русское населеніе шло неохотно въ казанскую область, гдѣ оно неизбѣжно подпадало подъ тоже государственное тягло, которое заставляло его бѣжать изъ родныхъ мѣстъ. Послѣ Грознаго московское правительство продолжаетъ строить города въ нагорной и луговой сторонахъ В. (Цивильскъ, Уржумъ, Царевококшайскъ), устраиваетъ сторожи для наблюденія за движеніями ногаевъ. Видимо колонизація шла впереди царскихъ сторожей: по крайней мѣрѣ, по преданію, уже при Грозномъ стали появляться поселки въ нынѣшнемъ Сенгилеевскомъ уѣздѣ, гдѣ ни городковъ, ни сторожевыхъ пунктовъ въ ту пору еще быть не могло. Особенно энергично принялось московское правительство за постройку городовъ послѣ того, какъ на В. стали усиливаться грабежи и разбои казаковъ. Главнѣйшими пунктами, гдѣ преимущественно сосредоточивались волжскіе казаки (см. это сл.), была мѣстность вблизи нынѣшняго Царицына (Переволока) и Самарская лука. Здѣсь и былъ построенъ въ 1586 году, при впаденіи рѣки Самары въ В., городъ Самара; а также въ огражденіе отъ ногайцевъ выстроенъ былъ городъ Уфа, на р. Бѣлой. Вслѣдъ за Самарой построены были на В. Царицынъ и Саратовъ. Въ 1648 г. былъ основанъ Симбирскъ, въ 1683 г. Сызрань, а спустя нѣсколько лѣтъ — г. Кашпира, въ 1697 г. на р. Медвѣдицѣ заложена была Петровская крѣпость, а вслѣдъ затѣмъ выстроенъ былъ г. Дмитріевскъ на рѣчкѣ Камышенкѣ. Постройка послѣднихъ двухъ городовъ находилась въ связи съ планами Петра I о соединеніи В. съ Дономъ.
Съ устройствомъ городовъ, движеніе населенія по нижней В. и торговля, оживившаяся уже послѣ присоединенія Астрахани въ 1553 г.,
