— 325 — .
будутъ каждый годъ красить заново масляной краской, и дѣлать это весною, когда цвѣтутъ желтофіоли и жужжать майскіе жуки. На иьедесталѣ будетъ вырѣзана надпись: «на семь мѣстѣ запрещается производить нечистоты».
Превосходный поэгь швабской школы, какъ меня увѣ-ряютъ, господинъ ***; онъ только недавно пришелъ къ са-мосознанію, но еще не проявилъ его—именно, онъ еще не печаталъ свопхъ стихотвореній. Мнѣ говорили, что онъ вос-пѣваетъ не только майскихъ жуковъ, но даже жаворонковъ и перепеловъ, чтб. конечно, весьма похвально. Жаворонки и перепела дѣйствительно стбятъ того, чтобы ихъ восиѣвали, особенно когда они изжарены. О характеръ и относитель-номъ достоинствѣ произведеній г.*** я не могу высказать никакого мнѣнія до тѣхъ поръ, пока они не получать внѣш-няго проявленія, точно такъ же, какъ о геніальныхъ про-изведеніяхъ многихъ другихъ великихъ неизвѣстныхъ швабской школы.
Швабская школа хорошо поняла, что она не причинить ущерба своему значенію, если, имѣя у себя этихъ великихъ неизвѣстныхъ, которые видимы намъ только въ гидро-газо-микросконъ, она успѣетъ залучить въ число своихъ членовъ к несколько невеликихъ извѣстныхъ, нѣсколько именъ, которыя пользуются нѣкоторымъ значеніемъ не только въ мирной интимности швабскихъ округовъ, но и въ остальной Германіи. Поэтому послали они приглашеніе королю Людвигу баварскому, вѣнценосному поэту, но онъ отказался. Впрочемъ, онъ велѣлъ имъ дружески кланяться и послалъ великолѣпный экземпляръ своихъ стихотвореній въ красномъ сафьяновомъ переплетѣ съ золотымъ обрѣзомъ. Затѣмъ, швабы обратились къ гофрату Винклеру, который распространись свою поэтическую славу подъ именемъ Теодора Гелля; но онъ отвѣчалъ имъ, что его положеніе, какъ издателя «Вечерней Газеты», не позволяетъ ему записаться въ іввабскую школу; притомъ же, онъ самъ намѣревается создать саксонскую школу, къ участію въ которой онъ уже пригласилъ многихъ поэтовъ изъ своихъ соотечественни-тавъ. Такимъ же образомъ отклонили предложенія швабской школы нѣкоторые знаменитые писатели верхней Лузаціи и нижней Помераніи.
Въ этой крайности швабы выкинули чисто швабскую штуку: имено, они приняли въ число членовъ своей швабской школы одного венгерца и одного кашуба. Первый,
венгерецъ, называетъ себя Николай Ленау, и послѣ іюль-