а только вслѣдствіе недовольства существовавшимъ прежде въ ихъ странѣ порядкомъ вещей, то для новаго Государя будетъ чрезвычайно трудно сохранить ихъ привязанность къ себѣ и совершенно невозможно ихъ удовлетворить.
Разбирая всѣ примѣры, какіе по этому поводу представляютъ древняя и новая исторія, приходишь къ очевидному выводу, что для новаго Государя несравненно легче бываетъ пріобрѣсть расположенія тѣхъ, кто до полученія имъ власти былъ ему враждебенъ потому, что былъ доволенъ существовавшимъ до того порядкомъ вещей, нежели сохранить привязанность тѣхъ лицъ, которыя помогали его планамъ и относились къ нему дружелюбно только потому, что были недовольны существовавшимъ до него порядкомъ вещей.
Для бо́льшей безопасности и удобнѣйшаго поддержанія своей власти, Государи различныхъ странъ вообще имѣли обыкновеніе воздвигать многочисленныя крѣпости. Такія крѣпости служили обыкновенно, какъ бы оплотомъ противъ внутреннихъ возмущеній страны, а въ крайности служили даже и убѣжищами для самихъ Государей. Я одобряю эту мѣру, такъ какъ она признавалась полезною и въ древнія времена. Но въ наше время, мы видимъ примѣры совершенно противуположнаго образа дѣйствій. Мы видѣли, что мессеръ Никколо Вителли, для того, что бы удержать за собою обладаніе городомъ Кастелло, приказалъ срыть въ немъ двѣ крѣпости. Точно также Герцогъ Урбино, Гвидо Убальдо, возвратясь въ свое герцогство, изъ котораго онъ былъ изгнанъ Цезаремъ Борджіа, приказалъ срыть до основанія всѣ крѣпости, которыя находились въ этой странѣ, полагая, что этимъ онъ былъ въ состояніи предохранить себя отъ вторичнаго изгнанія. Подобно тому поступили и Бентивольи, по возвращеніи ихъ въ Болонью. Крѣпости, слѣдовательно, смотря по обстоятельствамъ, могутъ быть полезны или вредны для Государей, и если, съ одной стороны, обладаніе ими выгодно для государей, то съ другой — оно представляетъ и нѣкоторыя неудобства. Вообще объ этомъ можно сказать вотъ что: Государямъ, опасающимся своихъ подданных болѣе, чѣмъ внѣшнихъ враговъ, полезно воздвигать крѣпости; и
