Ивъ моихъ воспоминаній
683
акта 8-го февраля 1847 года. На этотъ актъ съѣхалось очень много посѣтителей. Былъ министръ народнаго просвѣіценія, графъ Уваровъ, тогдашній попечитель петербургскаго округа, тайный совѣтникъ Мусинъ-Пушкииъ, нѣсколько выспшхъ духовныхъ особъ, генераловъ и проч. Профессоры сидѣли за столомъ, подковою рас-положеннымъ передъ портретомъ императора, а сзади стола стояла каеедра, съ которой прочелъ свой годовой отчетъ ректоръ университета, Петръ Александровичъ Плетневъ, и читали рѣчи профес-соровъ, приготовленныя для торжественнаго акта. Студенты, по тогдашней своей привычкѣ, наполняли пространство между окнами и колоннами, поддерживающими хоры и преимущественно толпились въ означенномъ промежуткѣ близъ каеедры, чтобы лучше слышать читаемое. Я расположился около предпослѣдней колонны, съ правой стороны отъ входа въ залу, такъ что и хорошо слы-шалъ, что читалось съ каѳедры, и могъ видѣть всѣхъ профессо-ровъ и посѣтителей. Такъ какъ въ междуколонномъ проходѣ стульевъ не полагалось, то мнѣ пришлось выстоять все время акта. Прямо напротивъ меня, съ лѣвой стороны, у колонны расположился также Одинъ ивъ студентовъ, но на стулѣ, который онъ умудрился достать, прислонивъ его къ колоннѣ. Послѣ продолжи-тельнаго, довольно утомительнаго, годоваго отчета Плетнева, сталъ читать свою рѣчь кто-то изъ профессоровъ. Монотонное чтеніѳ, при мало интересномъ содержаніи, наводило невольно дремоту на слушателей. Нѣкоторые изъ нихъ заснули, въ томъ числѣ и сту-дентъ, сидѣвшій напротивъ меня около колонны съ лѣвой стороны. Упало ли на него что либо сверху съ хоръ, или приснилось ему что либо во снѣ, только я увидалъ, что онъ вдругъ вскочилъ съ своего мѣста, взгляну лъ на вѳрхъ и стремглавъ бросился бѣжать. Сказалъ ли онъ что нибудь окружавшимъ его, или нѣтъ, я не знаю, потому что не слыхалъ ни одного слова. Но внезапно, въ одно мгновеніе, всѣхъ посѣтителей охватилъ необыкновенный паническій страхъ. Всѣ бросились въ какомъ то ужасѣ къ выходнымъ дверямъ изъ валы, на площадку парадной лѣст-ницы. Другаго выхода изъ залы не было. Большинство оборачивалось и со страхомъ смотрѣло на лѣвый уголъ хоръ и залы, который перепугалъ заснувшаго студента. Криковъ отъ ужаса не было слышно; паника была безмолвная. Ректоръ Плетневъ, видя, что ничего не произошло, что могло бы побудить присутство-вавпшхъ къ поголовному бѣгству, взошелъ на каеедру и громко сталъ просить всѣхъ успокоиться, что никакого бѣдствія не случилось, просилъ возвратиться въ валу. Никто его не послушалъ.
Между тѣмъ, при первомъ паническомъ страхѣ, произошло нѣ-сколысо куріозныхъ сценъ. Не слыша ни треска, ни шума отъ поломки хоръ или потолка залы, я совершенно спокойно пошелъ
сзади всѣхъ, а потому и могъ видѣть обстоятельно что соверша-