66
М. И. Сухомдиновъ
силы, которою нельзя пренебрегать; становясь лицомъ къ лицу съ геніальнымъ поэтомъ, представитель власти не желалъ ли привлечь къ себѣ, сдѣлать ручнымъ гордаго и непокорнаго льва?
Во всякомъ случаѣ, несомнѣнно, что отношенія императора Николая I къ Пушкину отчасти вызваны были литературного деятельностью Пушкина въ предшествовавшее царствованіе. Из-вѣстно, что Пушкинъ подвергся гнѣву императора Александра I и былъ сосланъ. О причинѣ ссылки ходили въ свое время слухи болѣе или менѣе неопределенные и разнорѣчивые. Разсказывали, напримѣръ, что стихи Пушкина до того увлекали современную молодежь, что гвардейскіе офицеры не только читали ихъ съ жадностью и заучивали наизусть, но исписали ими стѣны казармъ и даже гауптвахты, въ которой дежурили. Въ числѣ этихъ стихо-твореній были и такія, которыхъ ни за чтб не пропустила бы тогдашняя цензура. Допрошенный по начальству, Пушкинъ не утаилъ ничего изъ написаннаго имъ, даже и того, чтб направлено было, прямо или косвенно, противъ предержащихъ властей. Вслѣдъ за объясненіемъ у Милорадовича, Пушкина потребовали къ государю. Императоръ Александра I выразилъ Пушкину свое неудоволь-ствіе, и сказалъ ему: «ты мнѣ даешь совѣты какъ управлять Россіей; но ты еще очень молодъ и совсѣмъ не знаешь Россіи, а потому я и пошлю тебя изучать ее» и т. д. Поприщемъ для изученія, т. е. мѣстомъ ссылки, былъ южный край Россіи. Сосланный поэтъ возвратился въ столицу уже по вступленіи на престолъ преемника Александра I.
Въ приливѣ благодарнаго чувства къ своему освободителю, поэтъ говбрилъ, обращаясь къ «друзьямъ»:
Въ изгнанья живнь моя текла, Влачилъ я съ милыми разлуку, Но онъ мнѣ царственную руку Простеръ, — и съ вами снова я. Во мнѣ почтилъ онъ вдохновенье,_ Освободилъ онъ мысль мою...
Послѣдніе два стиха служатъ поэтическимъ коментаріемъ къ оффиціальному извѣщенію о снятіи опалы. Пушкинъ совершенно искренно выражалъ свое чувство — говорилъ «языкомъ правды»: онъ вѣрилъ тогда въ счастливую звѣзду русской литературы, и привѣтствовалъ наступленіе радостнаго дня. Стихотвореніе, заключающее въ себѣ приведенныя строки, относится къ тѣмъ време-намъ, когда на молодаго государя возлагали надежды многіе изъ писателей и ученыхъ, потерпѣвшихъ въ концѣ царствованія Александра I за свободу мысли и слова. Лица, преслѣдуемыя Маг-ницкимъ, Руничемъ и ихъ сподвижниками, находили себѣ защиту
у великаго князя Николая Павловича. «Давайте мнѣ побольше та-