— Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est maréchal.[1] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! — говорил князь Василий. — Enfin voilà un homme,[2] — проговорил он значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L’homme de beaucoup de mérite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василию его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны и перед Анной Павловной, которая также радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
— Mais on dit qu’il est aveugle, mon prince?[3] — сказал он, напоминая князю Василию его же слова.
— Allez donc, il у voit assez,[4] — сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с тем покашливанием, которым он разрешал все трудности. — Allez, il у voit assez, — повторил он.[5]— И чему я рад, — продолжал он, — это тому, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем — власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, — заключил он с победоносною улыбкой.
— Дай Бог, дай Бог, — сказала Анна Павловна. — L’homme de beaucoup de mérite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал:
— Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle à laquelle on lirait Joconde, en lui disant :«le souverain et la patrie vous decernent cet honneur».
— Peut-être que le coeur n'était pas de la partie,[6] — сказала Анна Павловна.
— О нет, нет, — горячо заступился князь Василий. — Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению
- ↑ Ну-с, вы знаете великую новость? Кутузов — фельдмаршал.
- ↑ Наконец, вот это человек!
- ↑ Но говорят он слеп?
- ↑ Э, вздор, он достаточно видит, поверьте,
- ↑ Э, вздор, он достаточно видит, поверьте,
- ↑ Говорят, что он покраснел как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «государь и отечество награждают вас этою честью». — Может быть, сердце не вполне участвовало,
