лаптях — да и свел в лес. Вижу не ладен, Думаю дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
— Ишь шельма, так и есть, — сказал Денисов эсаулу. — Зачем же ты этого не привел?
— Да что ж его водить-то, — сердито и поспешно перебил Тихон, — не гожающий. Разве я не знаю каких вам надо?
— Эка бестия!.. Ну?..
— Пошел за другим, — продолжал Тихон, — подполз я таким манером в лес, да и лег. — Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах как он это сделал. — Один и навернись, — продолжал он. — Я его таким манером и сгреб. — Тихон быстро и легко вскочил. — Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, — вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
— То-то мы с горы видели как ты стречка задавал, через лужи-то, — сказал эсаул суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая, чтò всё это значило.
— Ты дурака то не представляй, — сказал Денисов сердито покашливая. — Зачем первого не привел?
Тихон стал чесать одною рукой спину, другою голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за чтò он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
— Да чтò, совсем несправный, — сказал Тихон. — Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить-то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
— Экая скотина! — сказал Денисов. — Мне расспросить надо...
— Да я его спрашивал, — сказал Тихон. — Он говорит: плохо знàком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахните, говорит, хорошенько, всех заберете, — заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.