с учеными за границей. А я так много чувствую в себе молодости. И для всего этого ясно, что я должен выйти в отставку и ехать за границу. А потом... да, жизнь не кончилась, а только начинается, настоящая, сильная жизнь», — говорил он себе, как человек, проснувшийся после долгого сна, и самые разнородные, но простые радости жизни представлялись ему.[1]
В ⟨это утро к князю Андрею, взволнованный и расстроенный, пришел⟩ сотрудник его по составлению свода. Сотрудник этот только что узнал важную и неприятную, оскорбительную новость. Та работа, которая была сделана им и князем Андреем о правах лиц и была передана Сперанскому, не поступила прямо на рассмотрение Государственного совета, как обещал Сперанский, а была передана для исправления Розенкампфу, — тому самому Розенкампфу, над которым в присутствии князя Андрея смеялся Сперанский. Это известие удивило князя Андрея и кольнуло его самолюбие, тем более, что сотрудник, узнав из третьих рук разговор Розенкампфа и Сперанского, передал его Болконскому.
— Ради бога, — сказал Сперанский Розенкампфу, — пересмотрите это и сделайте из этого что нибудь.
— Да это никуда не годится, — отвечал Розенкампф.
— Ну, всё таки кое что тут есть, хотя и бестолково и без знания дела — вы с вашим талантом и знанием умеете воспользоваться даже и этой уродливой работой.
И Розенкампф, взяв всю работу Болконского, перемарал и переделал ее. Это было оскорбительно для князя Андрея.[2]
— Впрочем, нынче Михаил Михаилыч звал меня обедать en petit comité,[3] — сказал он. — Вероятно, речь зайдет об этом. Я и сам спрошу его и сообщу вам, — сказал он.[4]
[Далее со слов: В назначенный час обеда Сперанского князь Андрей входил в собственный, небольшой дом Сперанского... кончая: Он уехал от Сперанского, твердо решившись, что это
- ↑ Зачеркнуто: Перед утром он заснул часа два, но когда проснулся, был свежее, чем когда-нибудь. Утром получил он письмо от княжны Марьи. Она описывала болезненное состояние отца, невольно высказывала недовольство на Bourienne
- ↑ Зач.: В то время, как они говорили об этом, ему принесли записку от Сперанского, звавшего его нынче обедать en petit comité. «Ну вот верно и он хочет объяснить мне все дело», сказал он себе.
- ↑ в дружеском кружке
- ↑ Зач.: Магницкий, с которым князь Андрей имел дело по комиссии военного устава, напротив не нравился ему. Он узнавал в нем тот неприятный тип французского esprit [ума], с отсутствием французского добродушия и легкомыслия, которое часто встречалось между русскими, воспитанными зa границей, и которое производило на него всегда неприятное впечатление. Магницкий говорил прекрасно, говорил часто очень умно, помнил страшно много, но на тот тайный вопрос, который мы всегда делаем себе, слушая умные речи: зачем человек говорит это? в речах Магницкого не было ответа. Он обо всем мог говорить одинаково хорошо и легко. Однажды перед Новым годом Сперанский пригласил князя Андрея обедать en petit comité [в дружеском кружке].
