Два[1] человѣка съ котомками на плечахъ шли по пыльной шоссейной дорогѣ, ведущей изъ Москвы въ Тулу. Одинъ, молодой человѣкъ, былъ одѣтъ въ короткой зипунъ и плисовыя шаровары. На глазахъ, подъ мужицкой новой шляпою, у него были надѣты очки. Другой былъ человѣкъ лѣтъ 50, замѣчательной красоты, съ длинной сѣдѣющей бородой, въ монашеской рясѣ подпоясанной[2] ремнемъ и въ кругломъ, высокомъ, черномъ колпакѣ, которые носятъ служки въ монастыряхъ, надѣтомъ на сѣдѣющіе длинные волоса.
Молодой человѣкъ былъ желтъ, блѣденъ, грязно пыленъ, и, казалось, едва волочилъ ноги; старый человѣкъ шелъ бодро, выпячивая грудь и размахивая руками. Къ красивому лицу его, казалось, не смѣла приставать пыль и тѣло его не смѣло знать усталости.
Молодой человѣкъ б[ылъ] магистръ Московскаго университета Сергѣй Васильичъ Борзинъ.
Старый человѣкъ, отставной подпоручикъ Александр[овскихъ] временъ пѣхотнаго полка, бывшій монахъ и за неприличное поведеніе выгнанный изъ монастыря, но удержавшій монашеское одѣяніе. Его звали Николай Петровичъ Серповъ.
Вотъ какъ сошлись эти два человѣка: Василій Сергѣичъ,[3] окончивъ диссертацію и написавъ нѣсколько статей въ Московскихъ журналахъ, уѣхалъ въ деревню, какъ онъ говорилъ, окунуться въ рѣку народной жизни и освѣжиться въ струяхъ бытового потока. Пробывъ мѣсяцъ въ деревнѣ, въ совершенномъ одиночествѣ, онъ написалъ слѣдующее письмо къ своему литературному другу и редактору журнала:
«Государь мой и другъ Иванъ Финогеичъ, мы не должны и не можемъ предвидѣть и предрѣшать развязку вопроса, разрѣшающагося въ тайникахъ бытовой жизни строя русскаго народа.
- ↑ Зачеркнуто: странно
- ↑ В подлиннике: подпоясенной
- ↑ В начале отрывка первый путника назван: Сергѣй Васильичъ