Гости собрались всѣ прежде хозяина. Степанъ Аркадьичъ опоздалъ на полчаса, но ничто не могло противустоять его bonne humeur,[1] и всѣмъ показалось естественнымъ, что онъ опоздалъ, задержанный Прокуроромъ Синода, до котораго у него было дѣло. Онъ оживилъ и соединилъ всѣхъ гостей въ одну минуту. Разсказалъ кучу приключеній, которыя съ нимъ были въ этотъ день, кучу анекдотовъ и послѣднихъ новостей о ссорѣ предводителей, о здоровьѣ старухи Нарышкиной. Онъ всѣхъ видѣлъ, все зналъ. Кромѣ того, онъ успѣлъ распорядиться послать за дорогимъ виномъ (Онъ остался недоволенъ тѣмъ, которое приготовила жена) и задержалъ обѣдъ. Обѣдали въ этотъ день у Алабиныхъ четверо гостей: ея сестра съ прелестными волосами и шеей, красавица Китти, или Катерина, та самая, которая, какъ онъ слышалъ, должна была когда-то вытти за[2] Ордина и которая поэтому интересовала его, племянникъ Алабина, сосредоточенный, мудреный студентъ, окончившій курсъ и[3] черный молодой сельскій житель Равиновъ, появлявшійся иногда въ Петербургскомъ свѣтѣ, извѣстный ему своими хотя умными, но рѣзкими сужденіями обо всемъ, и еще товарищъ Алабина, толстый гастрономъ и весельчакъ Туровцинъ. Дѣти не обѣдали за столомъ, и Долли, очевидно, была неспокойна и не въ своей тарелкѣ.
Лакей въ бѣломъ галстукѣ объявилъ, что кушанье готово, тогда, когда принесли бургонское и ликеръ, и Степанъ Аркадьичъ пригласилъ къ водкѣ. Разговоръ, какъ всегда, невяжущійся при ожиданіи обѣда, оживился, тоже какъ всегда, передъ столомъ, уставленнымъ красивыми графинами 6-ти разнообразныхъ водокъ и десятка сыровъ съ серебряными лопаточками и безъ лопаточекъ, жестянокъ консервовъ, грыбковъ и крошечныхъ ломтиковъ французскаго хлѣба съ parmez[аномъ] паутиной вмѣсто мякиша[4]
Съ полными ртами и мокрыми губами отъ пахучихъ водокъ, разговоръ оживился между мущинами у закуски.
— Неужели ты опять былъ на гимнастикѣ? — сказалъ Степанъ Аркадьичъ съ полнымъ ртомъ, подсовывая красный сыръ шаромъ Алексѣю Александровичу и обращаясь къ Равскому и лѣвой рукой ощупывая его стальную мышцу, какъ и красный сыръ, выставляющуюся подъ тонкимъ чернымъ сукномъ сюртука. Ровскій напружилъ по привычкѣ мышцу и улыбнулся, блеснувъ своими агатово черными глазами и бѣлыми зубами.
- ↑ [хорошему настроению,]
- ↑ Зачеркнуто: Гагина
- ↑ Зач. Равскій
- ↑ Против этого абзаца написано: Она до слезъ краснѣетъ, встрѣтивъ его.