Затем добавлен новый абзац, в котором идет речь о знакомстве Петра Ивановича в поволжской губернии с одновладельцем села Максимом Петровичем Ивановым и его свояченицей Марией Семеновной. Характеристика Марии Семеновны очень близка к характеристике той Марии Семеновны, которая фигурирует в XVI главе последней редакции и которую позже убивает Степан. Когда мужики убивают Петра Николаевича, она бросается в толпу, чтобы защитить его. На суде она просит простить убийц. Тут же упоминается о портном, который жил и работал у Марии Семеновны и который под влиянием примера ее жизни, стал задумываться (см. вариант 5). Бòльшая часть абзаца, в том числе всё то, что говорится о Марии Семеновне, зачеркнуто Толстым, и ее образ, как и имя, а также фигура портного были использованы им затем в другой обстановке и в другом окружении.
После этого глава эта, будучи дважды переписана на пишущей машинке, дважды была исправлена и дополнена Толстым.
Глава XVIII автографа исправлена и дополнена в направлении к тому, что говорится в главе XXIII последней редакции об убийстве Степаном семьи Марии Семеновны. Но самое имя это еще не названо, отсутствует и ряд подробностей, в роде того, что Степан не мог переносить голоса и взгляда убиваемой женщины, что после убийства он закурил папиросу и почистил свою одежду, и др. Но введена новая фраза, впоследствии вычеркнутая:
Тамъ лежала та самая женщина, про которую говорили Степану, что ее пожалѣть надо, что она всѣхъ бѣдныхъ призираетъ, больныхъ лечитъ, заключенныхъ посѣщаетъ.
В дальнейшем Толстой сильно переработал и расширил материал этой главы. Часть его вошла в состав XV главы последней редакции, другая часть образовала XXIII главу, и по связи с этой последней была написана XVI глава. XXIII глава редактировалась пять раз (т. е. пять раз переписывалась и исправлялась), XVI — три paзa. Конец XVI главы от слов «Получила раз Мария Семеновна» и кончая словами «Человек, с которым она столкнулась, был Степан», стр. 32, строки 19—38, был сделан началом XXIII главы.
Обработка XXIII главы (по окончательному счету) шла в направлении психологической детализации и натуралистичности описаний. Так, сцена убийства жены извозчика и ее детей, прежде чем получить последнюю обработку, постепенно преодолевая голый схематизм стиля, последовательно прошла через следующие промежуточные стадии:
[1] Потомъ Степанъ одинъ зашелъ къ мѣщанину въ городъ, сказалъ, что дѣло есть, подождетъ хозяина. И когда жена пустила его, онъ убилъ ее и двухъ дѣтей.
[2] Изъ постоялаго двора, гдѣ Степанъ убилъ мѣщанина, онъ не пошелъ въ деревню, а вернулся въ городъ. Въ городѣ онъ зашелъ къ извощику-легковому — изъ ихъ деревни. Извощика дома не было. Онъ сказалъ, что подождетъ, и сидѣлъ, разговаривая съ бабой. Потомъ, когда она повернулась къ печи, онъ схватилъ ножъ и убилъ ее. Дѣти стали кричать, онъ убилъ и ихъ.
