Он уважал Моисея и пророков, но не считал нужным удерживать их первобытные откровения и подчинял их вечному откровению сердца. Познав тот повелевающий закон, который живет в сердцах людей, он не подчинял этот закон никакому другому. Он признал этот закон самим богом.
Я и бог — одно! — сказал учитель. — Но если вы считаете за бога мое тело, то ошибаетесь. Если принимаете за бога мое нетелесное существо, особое от других существ, тоже ошибаетесь. Не ошибетесь только тогда, когда поймете в себе истинное мое я, то, которое действительно едино с богом и одно во всех людях. Для того, чтобы понять это я, надо возвысить в себе человека. И когда возвысите, то увидите, что между вами и другими людьми нет никакой разницы.
Нам только кажется, что мы отдельные существа, как кажется всякому цветку на яблоне, что он отдельное существо, а все они — только цвет одной яблони и все произошли от одного зародыша.
Надо жить короткий срок этой жизни по закону вечной жизни.
«Душа человеческая по природе своей христианка».
Христианство воспринимается людьми всегда, как что-то забытое, вдруг вспомнившееся. Христианство поднимает человека на такую высоту, с которой ему открывается радостный мир, подчиненный разумному закону. Чувство, испытываемое человеком, узнающим истину христианства, подобно тому, которое испытал бы человек, запертый в темной, душной башне, когда бы он поднялся на высшую, открытую площадку башни, с которой он увидал бы невидный прежде прекрасный мир.
Сознание подчинения закону человеческому порабощает; сознание подчинения божескому закону освобождает.
