Ужасенъ и губителенъ соблазнъ гордости личности, но еще ужаснѣе и губительнѣе соблазнъ гордости соединенiй людскихъ: семей, сословій, народовъ. И потому не признаю никакихъ различій между людьми, зная, что, какъ не можетъ быть преимуществъ у одного человѣка передъ другимъ, такъ не можетъ быть и преимуществъ у многихъ передъ многими; не можетъ быть такихъ преимуществъ потому, что то, чѣмъ живъ я и всѣ люди, одно во мнѣ и во всѣхъ и во всемъ.
Какъ ни губителенъ соблазнъ гордости сословной для души человѣка, подпавшаго ему, послѣдствія этого соблазна, состоящiя въ перенесеніи руководства жизни изъ своей совѣсти и разума въ оцѣнку людьми своихъ поступковъ, въ славу людскую, самыя губительныя для души человѣка.
Знаю, что жизнь моя въ соединеніи, посредствомъ любви, моего духовнаго существа съ другими существами и Богомъ, и потому мнѣніе обо мнѣ людей не можетъ быть цѣлью моихъ усилій. Усилія мои для соединенія своей души съ другими существами и Богомъ, наоборотъ, большей частью бываютъ противуположны мнѣнію міра.
Только этотъ губительный соблазнъ славы людской, т.-е. дѣланія не того, чтò велитъ совѣсть, даже не того, чего требуетъ животное, а того, чего требуетъ мало мыслящая толпа, могъ привести людей, духовныя существа, сознающія въ себѣ Бога, къ нелѣпому стремленію получать человѣческія почетныя званія и еще болѣе странному безумію собиранія и удержанія съ величайшими усиліями богатствъ, не только ненужныхъ, но и препятствующихъ разумной жизни.
Вѣря въ Бога, живущаго во мнѣ, во всѣхъ людяхъ и живыхъ существахъ, знаю, что требованія этого Бога просты, ясны, доступны всѣмъ людямъ и потому не нуждаются ни въ слѣпой вѣрѣ въ передаваемыя на вѣру ученія, ни въ сложныя и запутанныя разъясненія ихъ. Зная это, признаю всѣ такія ученія суевѣріями и отвергаю ихъ.
Признаю такими суевѣріями сложныя и запутанныя, несогласныя между собой, ученія, принимаемыя на вѣру и
