лишнего против других. И не только требования, но сами поселившиеся в деревне люди, войдя в близкое общение с народом, чувствуют неизбежную необходимость отдавать свои излишки там, где есть крайняя нужда. Но мало того, что они чувствуют необходимость отдавать свой излишек до тех пор, пока у них останется то, что должно быть у всех, т. е. у среднего — определения этого среднего, того, что должно бы быть у всех, нет никакого, —и они не могут остановиться, п[отому] ч[то] всегда вокруг них есть вопиющая нужда, а у них излишек против этой нужды. Казалось бы, нужно удержать себе стакан молока, но у Матрены двое детей, грудной, не находящий молока в груди матери, и 2-летний, начинающий сохнуть. Казалось, подушки и одеяло можно бы удержать, чтобы заснуть в привычных условиях после трудового дня, но больной лежит на вшивом кафтане и зябнет ночью, покрываясь дерюжкой. Казалось, можно бы удержать чай, пищу, но ее пришлось отдать странникам, ослабевшим и старым. Казалось, можно бы удержать хоть чистоту в доме. Но пришли нищие мальчики, и их оставили ночевать, и они напустили вшей, кот[орых] они только что с трудом вычесали, придя от больного.
Нельзя остановиться, и где остановиться? Только те, кот[орые] не знают совсем того чувства сознания братства людей, вследствие к[оторого] эти люди приехали в деревню, или к[оторые] так привыкли лгать, что и не замечают разницу лжи от истины, скажут, что есть предел, на кот[ором] можно и должно остановиться. В том-то и дело, что предела этого нет, что то чувство, во имя к[оторого] делается это дело, таково, что предела ему нет, что если есть ему предел, то это значит только то, что этого чувства совсем не было, а б[ыло] одно лицемерие. Продолжаю себе представлять этих людей. Они целый день работали, вернулись домой. Кровати у них уже нет, подушки нет, они спят на соломе, к[оторую] достали, и вот, поев хлеба, легли спать. Осень, идет дождь с снегом. К ним стучатся. Могут ли не отпереть? Входит человек,[1] мокрый и в жару. Что делать?
- ↑ Зачеркнуто: старик очевидно пьяница, полураздетый и с таким же фабричным, очевидно пьяница, с голыми плечами и коленками, в опорках, дрожащий и больной, солдат
