прочитать письмо, она не стала его слушать. В. М. Феокритова в своих Записках от 14 июля рассказывает: „Я пришла к себе в комнату и сказала Татьяне Львовне, что Софья Андреевна опять в возбужденном состоянии. Но не успела я кончить, как в комнату, качаясь, бледный, с прерывающимся голосом вошел быстро Лев Николаевич со словами: «Подите к ней, я не могу больше, я начал ей читать письмо, которое я ей нарочно написал, чтобы ей всё объяснить. Вот посмотрите, пишу: 1) все дневники буду держать дома, 2) старые возьму у Черткова и буду сохранять сам, вероятно в банке, а она начинает кричать: — Я убью себя. — Это невозможно...»“
1012. 792. книжка[ми], сделал три. — Отмечается работа над тремя главами сборника «Путь жизни».
1013. 793. Рудаково. — Рудаково — село в 8 верстах от Ясной поляны. Описание этой поездки верхом с В. Ф. Булгаковым напечатано в его Дневнике, стр. 264—265.
1014. 794. Привезла Саша дневники. — Под влиянием непрерывных требований Софьи Андреевны, доходивших до угрозы самоубийством, Толстой решил взять от В. Г. Черткова отданные ему ранее на хранение семь тетрадей своих Дневников за 10 лет, начиная с 1900 года. (См. письмо к С. А. Толстой от 14 июля 1910 г., прим. 1011.) А. Л. Толстая, узнав об этом намерении своего отца, с его запиской, в которой он забыл приписать о возвращении Дневников (см. письмо к В. Г. Черткову от 14 июля 1910 г., т. 89) отправилась в Телятинки к Черткову, чтобы предупредить его об этом намерении и вскоре вернулась в Ясную поляну. Но узнав, что Александра Львовна не привезла Дневников, Толстой вновь просил ее съездить в Телятинки и привезти Дневники. При этом он написал записку Черткову следующего содержания: «Я так был взволнован нынче утром, что писав вам думал, что я написал главное: то, чтобы вы сейчас же отдали дневники Саше. Теперь прошу вас об этом. Саша же прямо свезет их [в] банк. Очень тяжело, но тем лучше. Крепитесь в добре и вы, милый друг. Лев Толстой». Возвращение Александры Львовны с Дневниками стерегли
С. А. Толстая в верхней комнате, откуда были видны все дороги, и Л. Л. Толстой — на въезде в усадьбу. Александра Львовна, узнав, что ее стерегут, вернулась с противоположной стороны и через форточку комнаты В. М. Феокритовой передала ей дневники. В. М. Феокритова, в свою очередь тут же передала их Т. Л. Сухотиной. Софья Андреевна, предупрежденная Львом Львовичем о приезде Александры Львовны, быстро вошла в комнату, отобрала у Т. Л. Сухотиной Дневники и начала их читать. Тем не менее удалось уговорить ее возвратить тетради Татьяне Львовне. Дневники были заперты в шкаф с тем, чтобы на другой день зять Толстого, М. С. Сухотин отвез их в Тулу и поместил на хранение в Государственный банк. Передача их М. С. Сухотиным 15 июля не состоялась, так как по случаю крестного хода все банки в Туле оказались закрытыми. 16 июля дневники вновь были отвезены в Тулу Т. Л. Сухотиной, которую сопровождала С. А. Толстая, и положены на имя Толстого на хранение в Тульское отделение Государственного банка. Об отобрании 14 июля 1910 г. у В. Г. Черткова Дневников Толстого см.
