1892 г. Августа 15. Я. П.
Дорогая Лизавета Ивановна,
Письмо ваше глубоко тронуло и устыдило меня и было мне на пользу. От души благодарю вас за него. Устыдило меня то, что я по своей грубости и жестокосердию, вероятно, больно огорчил вас словом и не заметил этого и забыл. И вы же еще говорите мне: простите. Я к стыду своему действительно не помню такого разговора, который оставил бы во мне недоброе впечатление. Это понятно, пот[ому] что недоброе было с моей стороны, а не с вашей. Мне, напротив, казалось, что мы расстались в хорошем, братском расположении друг к другу, и я радовался этому. Благодарю вас еще раз за ваше письмо. Я понимаю, что вы написали его для бога, но мне-то оно было радостно и полезно, и прошу вас очень простить мне всё, чем я виноват перед вами. Мы с вами, кроме той общей всем людям, желающим следовать учению Христа, связи, связаны еще общей любовью нашей к вашему сыну. Разумеется, моя любовь к нему перед вашей материнской ничтожна, но сама по себе, в сравнении с моими привязанностями к другим людям, она не мала. —
О том, что мы не одинаково верим, я не хочу думать и не допускаю этого. В той мере, в которой мы в истине, мы вместе. В том же, в чем мы заблуждаемся (говоря это, имею в виду, главное, себя), я надеюсь, что бог поможет нам найти истину, .а если мы по бессилию своему и не найдем ее или не сумеем вполне выразить, то он простит нас. —
Пожалуйста, не откажите мне в вашей любви и верьте искренности моей.
15 августа.
Скажите, пожалуйста, сыну, чтобы он простил меня за то, что не пишу ему. Очень слаб и очень занят.
На конверте: Воронежской губ. Ст. Россоша, Лизиновка. Лизавете Ивановне Чертковой.
Елизавета Ивановна Черткова, рожд. Чернышева-Кругликова (1831—1922) — племянница декабристов З. Г. Чернышева и H. М. Муравьева, мать В. Г. Черткова; сочувствовала секте «евангельских христиан». Познакомилась лично с Толстым в январе 1888 г.
