1909 г. Ноября 13. Я. П.
Как вы ни1 утешаете меня, милый Александр Модестович, и как ни дышит неподдельной бодростью ваше последнее письмо,2 и как ни твердо уверен в вашей душевной силе, не могу не чувствовать огорчения и непреоборимое негодование при мысли о том, что вы в тюрьме. Желал бы, чтобы, насколько я испытываю эти гадкие чувства, вы бы были свободны от них.
Дружески жму вашу руку. Любящий вас Лев Толстой.
Пишу вам не своей рукой, потому что такая уж у нас привычка.
Очень бы обрадовали меня, если бы дали мне возможность чем-нибудь услужить вам.
Подлинник написан и датирован на машинке, подпись и приписка собственноручные. Сверено с черновиком-автографом, написанным на конверте письма Е. Д. Хирьяковой (основной текст, без приписки). Впервые опубликован адресатом в его воспоминаниях «Три встречи» — «Современник» 1911, XI, стр. 360.
В письме от 10 ноября 1909 г. (почт. шт.) жена Хирьякова, Е. Д. Хирьякова, сообщила Толстому, что ее муж с 6 ноября в тюрьме (в «Крестах») для отбывания наказания. «Он бодр и весел, как на свободе».
1 Здесь и в следующих двух случаях в этой же фразе исправлено по черновику и по смыслу. В подлиннике ошибочно: не
2 В архиве имеется письмо А. М. Хирьякова только от 16 октября. Толстой, вероятно, имел в виду письмо его жены.
1909 г. Ноября 14. Я. П.
Дорогой брат Николай Дмитриевич,
Пав[ел] Ив[анович] переслал мне ваши два письма и советует мне ответить вам на ваши вопросы. Вы спрашиваете, как вам поступить в вашем положении? Отвечать вам на этот вопрос никто не может, кроме вас самих, того духа божья, который живет в вас, т. е. вашей совести, И то, что говорит ваша совесть, вы хорошо знаете. Вопрос только в том, насколько