слышанные им упреки относительно того, что Толстой «собственность отвергает только на словах, на деле же он защитник ее. Мало того... в 1905—1906 гг. он сам прибегал к помощи администрации и ограждал свою землю казаками».
1 В черновике на конверте было написано: всем том, в чем меня обвиняют ⟨как⟩ все те, к[отор]ым неприятны мои взгляды, а таких оч[ень] много [как среди] во всех лагерях, то я всю остальную жизнь занимался бы только этими оправданиями. ⟨Тому, кому интересно знать мою жизнь, [тот] может оч[ень] всё то⟩
На письмо Толстого Гурихин ответил 14 февраля 1910 г., в котором просил Толстого прислать еще книг. На конверте этого письма Толстой пометил: Книги послать, а В. Ф. Булгаков 20 февраля 1910 г. отметил о посылке книг: «Не убий», «О веротерпимости», «Обращение к русским людям», «Так что же нам делать?», «Где выход?», «Об общественном движении в России», «Христианство и патриотизм».
1910 г. Февраля 7? Я. П.
Давно ничего не знаю про вас, дорогой Александр Модестович, знаю через Фельтена,1 что он видел вас на своем суде, и еще из третьих уст, что Чертков2 виделся с вами в Петербурге. Хочется прямого общения с вами. Как вам живется? Надеюсь, что хорошо, принимая во внимание вашу душевную силу, но иногда и боюсь, что тяготит вас ваше одиночество. Дайте мне знать о своем душевном состоянии. Понимаю, что в вашем положении сознание своей невиновности должно действовать двояко противоположно. Надеюсь, что действует в смысле успокоения и душевного подъема. Я доживаю свои дни очень хорошо не по заслугам: столько дела и как будто нужного делаешь, как умеешь и осиливаешь. Разлука с Чертковым3 тяжела нам обоим, в особенности стеснительна для общего дела. Прощайте. Может быть, до свидания.
Печатается по копии. Датируется на основании записи В. Ф. Булгакова от 7 февраля 1910 г. о получении письма от Фельтена «о тяжелом состоянии находящегося в тюрьме литератора А. М. Хирьякова». См. Дневник В. Ф. Булгакова, стр. 60. Впервые опубликовано в «Летописях», 12, стр. 85.
