Надеюсь, что у вас всё благополучно, у нас — да. Впрочем, не знаю, можно ли это сказать, когда столько грешим, как мы.
Вот еще просьба: не согласится ли Софья Андреевна представить от себя в цензуру те ваши рассказы, которые уже были нами изданы и которые теперь нам запрещены, а именно: 1) Чем люди живы, 2) Бог правду видит, 3) Два старика, 4) Упустишь огонь, 5) Свечка. Их следует представить в одной книжке (не издания «Посредника»). Нам их запретили отдельно. Ей же скорее разрешат, чем нам, в особенности — не отдельными книжками, а собранными в одну. Эту книжку для представления в цензуру следовало бы сброшюровать из ее дешевого ХІІ-го тома. Мы больше не печатаем на наших изданиях название фирмы «Посредника» и потому никому не может показаться странным, что Графиня представит эту книгу в цензуру. Если она согласится исполнить эту просьбу, то поможет нам в весьма затруднительном положении и окажет истинную услугу русскому народу. Пожалуйста, при этом передайте Софье Андреевне мой искренний привет. Ну, пока до следующего письма. За неимением помощника, и не сознавая своего права бросить «Посредник» на произвол судьбы, я всё время занимаюсь изданиями, вместо того, чтобы часть времени уделять физическому труду, что было бы и приятнее и здоровее для меня.
Отсутствие писем от вас мне очень ощутительно. Вы меня так избаловали вашими письмами, что, не получая их от вас теперь, я чувствую, будто живу не во всю».
Просьба Черткова переговорить с С. А. Толстой о представлении в цензуру от ее имени запрещенных в издании «Посредника» рассказов Толстого, осталась без ответа.
1 Абзац редактора.
2 Рукопись Полушина была «разрезана» Чертковым для того, чтобы переставить некоторые сцены. Напечатана под заглавием: ,,«Василиса Марковна или Правда и в сарафане сильна». Рассказ в лицах из деревенской жизни (для народного театра)“ Н. А. Полушина. 1889.
3 Так в подлинике.
4 Чертков писал М. Л. Толстой в письме от 11 июля 1888 г.: «У нас все плотское, слава богу, благополучно. А по духовной части, я себя чувствую, как на вулкане. Сейчас, например, всё хорошо и благополучно; но я по опыту знаю, что вдруг может сию минуту произойти вспышка в вулкане и все благополучие перекувыркнется вверх ногами». (АТБ)
На это письмо Чертков ответил Толстому в письме к М. Л. Толстой от 22 августа 1888 г.: «... Скажите вашему отцу, что я получил его последнюю весточку и хотел бы ему ответить, что нисколько и не думал и не мог сердиться на его прошлое молчание. Но, к стыду моему, я не могу так ответить, потому что действительно во мне возникло нехорошее чувство по этому поводу, которое, впрочем, это письмецо совершенно устранило. Дай бог и ему и вам всего хорошего, всего лучшего — а я не могу писать никому — ни даже ему. Что писать, когда так плох, так скверен, что только огорчаешь окружающих и портишь дело божье. А я именно в таком состоянии теперь. На определенные вопросы я могу отвечать и
