Архангельскомъ и сѣв. Норвегіей не только полезны для обѣихъ странъ, но и необходимы для ихъ благосостоянія, и что тому служитъ доказательствомъ норвежскій тарифъ и норвежское законодательство и очень возможно, если норвежскіе купцы смотря дурно на прямые сдѣлки русскихъ съ мѣстнымъ населеніемъ — этому ихъ побужадетъ конкуренція — но что этотъ эгоитическій интересъ находится въ слишкомъ явномъ противорѣчіи съ потреностями населенія и мало согласуется съ широкими принципами норвежскаго законодательства въ экономическихъ вопросахъ.
Въ концѣ 18 вѣка поморы еще имѣли въ своихъ рукахъ всѣ рыбные промыслы въ Финмаркенѣ, но въ началѣ 19 столѣтія норвежцы начали вытѣснять нашихъ промышленниковъ изъ всѣхъ своихъ становищь, за исключеніемъ Киберга, и въ настоящее время, конечно, нельзя уже ожидать новаго развитія промысловъ поморовъ въ Финмаркенѣ. По этому поводу Бухаровъ, между прочимъ, приоводитъ замѣчанін профессора Фризе, что „русскимъ нѣтъ надобности ходить за водой черезъ рѣку“.
Несмотря на значительность рыбныхъ промысловъ нашихъ поморовъ, Мурманскій берегъ оживлялся только лѣтомъ, съ апрѣля по сентябрь, и еще въ 1826 году, по словамъ Рейнеке, на русскомъ Лапландскомъ берегу было „только одно постоянно обитаемое селеніе, столица Лапалндіи Кола“.
По имѣющимся историческимъ даннымъ извѣстно, что Кола существовала еще въ 1264 году какъ колонія, и о ней упоминается въ договорѣ норвежцевъ съ княземъ Ярославомъ Тверскимъ, о независимости Колы отъ княза. Въ 1582 году Кола во время царствованія Іоанна Грознаго была переименована въ Кольскій острокъ и служила мѣстомъ ссылки для государственныхъ преступниковъ. Имя Кольскаго острога внушало тогда такой страхъ, что вѣроятно поэтому составилась поговорка: „отъ Колы три версты до ада“. Въ 1664 году въ Колу было прислано 100 стрѣльцовъ съ воеводою, а въ 1704 году по повелѣнію Петра Великаго была построена деревянная 4-угольная крѣпость, съ башнями по угламъ, въ которыхъ въ 1704 году находилось 59 пушекъ. Въ 1710 и 1714 годахъ Кола дала 250 человѣкъ матросовъ
