жавшемя уже въ петиціяхъ финлнядскаго сейма въ представленіяхъ тамошняго сената домогательствѣ, о прирѣзкѣ лучшей во всѣхъ отношеніяхъ площади изъ западной части Мурманскаго берега къ Улеаборгской губерніи. Неудовлетворенные до сихъ поръ въ означенномъ домогательствѣ, не думаютъ ли представители финляндскаго сейма, въ лицѣ упомянутыхъ выше самовольныхъ финляндскихъ поселенцевъ на Мурманѣ, подготовить новую почву и основаніе для возобновленія сказаннаго домогательства, такъ какъ тогда они могутъ указать, что намѣчанная ими для прирѣзки къ Улеаборгской губерніи площадь фактически находится уже въ пользованіи поселившихся на ней финляндцевъ. Вотъ опасеніе такого-то исходи и вынудаетъ меня относиться къ наплыву финляндцевъ на Мурманскій берегъ съ крайнимъ недовѣріемъ и желать выселенія ихъ оттуда, такъ какъ, если тѣмъ или инымъ путемъ, финляндскій сеймъ добьется когда-нибудь удовлетворенія его домогательства, то бѣдствія отъ этого для всего промысловаго населенія архангельскаго поморья были-бы неисчислимы“.
На этомъ отчетѣ, по объясневію о томъ, что въ дѣйствующихъ постановленіяхъ о колонизаціи Мурмана нѣтъ пока прямого воспрещенія селиться тамъ не только инородцамъ изъ подданныхъ Имперіи, но даже инострацамъ, въ началѣ 1890 года послѣдовала Высочайшая отмѣтка: „необходимо узаконить это запрещеніе“. Тѣмъ не менѣе въ концѣ того же 1890 года, законодательнымъ порядкомъ было окончательно обращено въ постоянный законъ Положеніе 14 мая 1876 года, имѣвшее въ виду одинаково русскихъ и иностранныхъ переселенцевъ.
При установленіи такихъ законоположеній, высшая администрація очевидно совершенно упускала изъ виду, что колонизація Мурманскаго берега русскими поселенцами не могла происходить при „одинаковыхъ„ условіяхъ съ заселеніемъ Мурмана норвежцами и финляндцами. Въ то время какъ эти инородцы имѣли легкую возможность пріѣзжать и даже приходить къ намъ пѣшкомъ въ теченіе круглаго года и устраиваться на лучшихъ мѣстахъ, вблизи отъ границы, не разрывая связи съ родиной, — наши поселенцы, вслѣдствіе слишкомъ запоздалаго признанія нами пользы установленія пароходныхъ сообщеній въ сѣвенрныхъ водахъ, вынуждены
