Къ сердцу льнетъ и — сердце точитъ,—
Душу каменную гложетъ;
И внимать онъ ей не хочетъ,
И прогнать ее не можетъ.
Иногда, въ лучахъ разсвѣта
Море въ мглѣ еще росистой,
Ходитъ зыбью чешуистой,
И волна, вся въ блескъ одѣта,
Манитъ розовой улыбкой,
Гонитъ пѣну грудью зыбкой,
Въ щели камня жемчугъ мечетъ
И насмѣшливо лепечетъ:
«О, утесъ! герой мой милый!
«Надышись моею силой
«Позабудь свои проклятья,
«Упади въ мои объятья!
«Или — воротись къ великимъ
«Тѣмъ горамъ, глухимъ и дикимъ,
«Къ тѣмъ, когда-то милымъ братьямъ,
«Къ ихъ цѣпямъ и къ ихъ объятьямъ…
«Видишь, какъ онѣ могучи!—
«Обступили насъ какъ тучи,
К сердцу льнет и — сердце точит,—
Душу каменную гложет;
И внимать он ей не хочет,
И прогнать ее не может.
Иногда, в лучах рассвета
Море в мгле еще росистой,
Ходит зыбью чешуистой,
И волна, вся в блеск одета,
Манит розовой улыбкой,
Гонит пену грудью зыбкой,
В щели камня жемчуг мечет
И насмешливо лепечет:
«О, утес! герой мой милый!
Надышись моею силой
Позабудь свои проклятья,
Упади в мои объятья!
Или — воротись к великим
Тем горам, глухим и диким,
К тем, когда-то милым братьям,
К их цепям и к их объятьям…
Видишь, как они могучи!—
Обступили нас как тучи,
