всталъ изъ-за стола голодный. Чортъ побери Тифлисскаго гастронома!
Я съ нетерпѣніемъ ожидалъ разрѣшенія моей участи. Наконецъ получилъ записку отъ Р. Онъ писалъ мнѣ, чтобы я спѣшилъ къ Карсу, потому что черезъ нѣсколько дней, войско должно было итти далѣе. Я выѣхалъ на другой-же день.
Я ѣхалъ верхомъ, перемѣняя лошадей на казачьихъ постахъ. Вокругъ меня земля была опалена зноемъ. Грузинскія деревни издали казались мнѣ прекрасными садами, но подъѣзжая къ нимъ, видѣлъ я нѣсколько бѣдныхъ сакель, осѣненныхъ пыльными тополями. Солнце сѣло, но воздухъ все еще былъ душенъ:
|
Ночи знойныя! |
Луна сіяла; все было тихо; топотъ моей лошади одинъ раздавался въ ночномъ безмолвіи. Я ѣхалъ долго, не встрѣчая признаковъ жилья. Наконецъ увидѣлъ уединенную саклю. Я сталъ стучаться въ дверь. Вышелъ хозяинъ. Я попросилъ воды, сперва по-Русски, а потомъ по-Татарски. Онъ меня не понялъ. Удивительная безпечность! Въ тридцати верстахъ отъ Тифлиса, и на дорогѣ въ Персію и Турцію, онъ не зналъ ни слова ни по-Русски ни по-Татарски.
Переночевавъ на казачьемъ посту, на разсвѣтѣ отправился я далѣе. Дорога шла горами и лѣсомъ.
