Судьба откликнулась на голосъ твой!
Но новою загадкою въ изгнаньи
Ты возразилъ на отзывъ роковой.
30 Года прошли, и вотъ изъ ссылки тѣсной
На родину вернувшійся мертвецъ,
На берегахъ рѣки, тебѣ любезной,
Тревожный духъ, почилъ ты наконецъ…
Но чутокъ сонъ, и, по ночамъ тоскуя,
35 Порою вставъ, ты смотришь на востокъ,
И вдругъ, смутясь, бѣжишь, какъ бы почуя
Передразсвѣтный вѣтерокъ!
ПРОѢЗЖАЯ ЧЕРЕЗЪ КОВНО.
Ты ль это, Нѣманъ величавый?
Твоя ль струя передо мной?
Ты столько лѣтъ, съ такою славой
Россіи вѣрный часовой!
5 Одинъ лишь разъ, по волѣ Бога,
Ты супостата къ ней впустилъ,
И цѣлость русскаго порога
Ты тѣмъ навѣки утвердилъ.
Ты помнишь ли былое, Нѣманъ, —
10 Тотъ день годины роковой,
Когда стоялъ онъ надъ тобой,
Онъ самъ, — могучій, южный демонъ, —
И ты какъ нынѣ протекалъ,
Шумя подъ вражьими мостами,
15 И онъ струю твою ласкалъ
Своими чудными очами.
Побѣдно шли его полки,
Знамена весело шумѣли,
На солнцѣ искрились штыки,
20 Мосты подъ пушками гремѣли,
И съ высоты, какъ нѣкій богъ,
Казались, онъ парилъ надъ ними,
