Tristan mourut pur su amour |
„О, ночь любви, забвенія и тайны!
Святая, царственная! — Красота
Твоя, какъ смерть, навѣкъ. Открой врата,
Да слышимъ мы призывъ необычайный.
Не надо дня. Тамъ истина, гдѣ тайны;
Въ глубокихъ пропастяхъ вода чиста,
Въ смятеньи чувствъ рождается мечта,
Ты знаешь, ночь, что краски всѣ случайны.“
Но съ башни вдругъ иной раздался зовъ:
„Не спите! меркнетъ ночь! мгновенья сновъ
Минуютъ.“ Звѣзды, вспыхнувшія ярко,
Блѣднѣютъ трепетно. Настойчивъ зовъ —
„Не спите!“ Гдѣ-то за оградой парка
Чуть слышенъ лай собакъ сѣдого Марка.
Tristan mourut pur su amour |
«О, ночь любви, забвения и тайны!
Святая, царственная! — Красота
Твоя, как смерть, навек. Открой врата,
Да слышим мы призыв необычайный.
Не надо дня. Там истина, где тайны;
В глубоких пропастях вода чиста,
В смятеньи чувств рождается мечта,
Ты знаешь, ночь, что краски все случайны.»
Но с башни вдруг иной раздался зов:
«Не спите! меркнет ночь! мгновенья снов
Минуют.» Звезды, вспыхнувшие ярко,
Бледнеют трепетно. Настойчив зов —
«Не спите!» Где-то за оградой парка
Чуть слышен лай собак седого Марка.
