русской области, послѣ 1861 года, мы не можемъ объяснить этотъ приростъ иначе какъ тѣмъ, что выходъ крестьянъ изъ крѣпостной зависимости поставилъ ихъ въ несравненно лучшія условія, чѣмъ они были прежде, а также и тѣмъ, что выходъ этотъ совершился въ большей части Бѣлоруссіи въ особенно выгодныхъ для крестьянъ условіяхъ.
Первое изъ высказанныхъ заключеній достаточно доказывается тѣмъ, что до 1861 года крѣпостное населеніе вовсе не прирастало. Такъ, по VIII ревизіи въ четырехъ губерніяхъ Бѣлорусской области было 1.210,000 ревизскихъ душъ м. п. владѣльческихъ крестьянъ, по ІХ-й— 1.171,000, по Х-й— 1.152,000, въ трехъ Литовскихъ по ѴІІІ-й ревизіи до 574 тыс., но ІХ-й—566 тыс., по Х-й—до 543 тыс. Такимъ образомъ съ 1835 по 1859 годъ численность владѣльческихъ крестьянъ постепенно уменьшалась, а съ 1861 года быстро возрастала: въ Бѣлорусскихъ по 25%, въ Литовскихъ по 31% и притомъ даже болѣе, чѣмъ у крестьянъ государственныхъ, между тѣмъ какъ въ большинствѣ другихъ обширныхъ областей имперіи, численность государственныхъ крестьянъ увеличилась въ большей пропорціи, чѣмъ численность бывшихъ владѣльческихъ крестьянъ.
Что же касается того, что сельское населеніе вообще и особливо бывшее крѣпостное увеличилось въ Бѣлорусскихъ губерніяхъ сильнѣе, чѣмъ въ обширныхъ областяхъ Центральной и восточной Россіи, вслѣдствіе исключительныхъ обстоятельствъ, въ которыхъ совершилось освобожденіе крестьянъ въ Сѣверо-западномъ краѣ, то заключеніе это подтверждается тѣмъ, что Смоленская губернія,— въ которой не было повѣрочныхъ коммисій, а слѣдовательно и пониженій выкупныхъ платежей, достигавшихъ здѣсь въ 1878 году среднимъ числомъ до 6 руб. 60 коп. съ душеваго участка, при скудной почвѣ, по своимъ качествамъ мало отличающейся отъ Бѣлорусскихъ уѣздовъ Витебской губерніи,— обнаружила фактическій приростъ населенія у бывшихъ владѣльческихъ крестьянъ на 11%, между тѣмъ какъ въ Витебской губерніи, гдѣ действовали повѣрочныя коммисіи и гдѣ выкупные платежи при большихъ надѣлахъ были понижены до 4 руб. 90 коп. на душевой участокъ, приростъ населенія оказался втрое болѣе, какъ и въ Литовской области, и во всей той части Бѣлоруссіи, въ которой дѣйствовали повѣрочныя коммисіи и было пониженіе выкупныхъ платежей.
Нынѣ поземельная собственность въ Белорусской области распредѣляется слѣдующимъ образомъ: земли крестьянскаго надѣла составляютъ 35% всѣхъ земель, земли личной собственности— 57% (въ томъ числѣ 50% принадлежатъ дворянамъ и только 7% остальнымъ сословіямъ), менѣе 7% принадлежатъ государству и только нѣсколько болѣе 1% остальнымъ категоріямъ собственности. Такимъ образомъ, несмотря на то, что крестьяне въ Бѣлорусской области получили весьма значительные надѣлы, а именно 4,8 дес. на ревизскую душу, нынѣ вслѣдствіе сильнаго прироста населенія превратившіеся въ 3,8 дес. на наличную душу,— общая цыфра владѣльческихъ земель значительно превосходитъ цыфру земель крестьянскихъ, а именно на 100 дес. крестьянскихъ приходится 165 владѣльческихъ, т. е. совершенно наоборотъ, чѣмъ въ сосѣдней плодородной и густо населенной Центральной земледѣльческой области, гдѣ на 100 десятинъ крестьянскихъ приходится только 46 владѣльческихъ.
Совершенно иначе представляется распредѣленіе земель, когда дѣло идетъ только о земляхъ пахатныхъ. Въ то время какъ крестьяне Бѣлорусской области распахиваютъ 57% своихъ земель, владѣльцы распахиваютъ только 12% своихъ земель, такъ что изъ всѣхъ пахатныхъ земель области 72% принадлежатъ крестьянамъ, 26%—личнымъ землевладѣльцамъ и только 2% государству и другимъ учрежденіямъ.
Такимъ образомъ очевидно, что главнымъ и преобладающимъ промысломъ сельскаго населенія всего края является земледѣліе. На наличную душу муж. пола приходится здѣсь по 3 дес. пашни, т. е. бѣлорусскій хлѣбопашецъ эксплоатируетъ несравненно болѣе земли, чѣмъ селянинъ въ областяхъ: Бѣломорской, Финляндской, Озерной и даже Московской и немного менѣе, чѣмъ Литовскій крестьянинъ.
