Так, левою рукой упёршись в талью,
И ногу выставив вперёд,
Стоишь. Глаза блистают сталью,
Не улыбается твой рот.
Краснее губы и чернее брови
Встречаются, но эта масть!
Светлее солнца! Час не пробил
Руну — под ножницами пасть.
Все женщины тебе целуют руки
И забывают сыновей.
Весь — как струна! Славянской скуки
Ни тени — в красоте твоей.
Остолбеневши от такого света,
Я знаю: мой последний час!
И как не умереть поэту,
Когда поэма удалась!
Так, выступив из черноты бессонной
Кремлёвских башенных вершин,
Предстал мне в предрассветном сонме
Тот, кто ещё придёт — мой сын.
Пасхальная неделя 1920
Примечания
Строфы, отклонённые Цветаевой:
* * *
Отбросив лиру, небожитель юный,
В тоске не разожмёт висков,
Доколь не выманит на струны
Семь золотистых волосков!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ах, за голову бы тебя! На грудь бы!
А там — хотя живою в гроб!
Но не дерзнув, народов судьбы
Решает напряжённый лоб.
См. также одноимённые страницы.