Бардовский, Петр Васильевич (1847—86). Еще будучи студентом юридич. фак. петербургского универ. вместе с братом, впоследствии известным защитником по политическим делам, принимал участие в студенческих радикальных кружках. По окончании университета в 1868 г., непосредственно не примыкая ни к каким революционным организациям, Б. был в контакте со всеми революционными группировками и в качестве «сочувствующего» оказывал движению посильную помощь. По своим убеждениям «шестидесятник-радикал», в России он поддерживал связь с «землевольцами» и «народовольцами», преклоняясь перед героизмом последних. Связь с русскими революционерами Б. сохранил и после переезда в Варшаву в 1880 г., когда был назначен коронным мировым судьей. На этом посту Б. резко выделялся из среды коронных мировых судей. Несмотря на усиленно проводимую тогда в Польше руссификацию, Б. занимался изучением польского языка, овладел им и при разборе дел, если только участники дела не знали русского языка, сам вел дело на польском языке. Этим он приобрел огромную популярность в Варшаве. Переехавшая с ним в Варшаву его гражданская жена, Наталия Поль, при его помощи переводила на русский язык и печатала в русских журналах лучшие произведения польской литературы. Приезжавшие на службу в Варшаву русские офицеры, сочувствующие революционному движению (Люри, Игельстром и др.), направлялись из России к нему; побывал у него и член «Народной Воли» офицер Степурин, который связал его с польскими социалистами. Квартира Б., как квартира коронного мирового судьи, считалась и им и польскими революционерами настолько безопасной, что в ней устраивались заседания Центрального комитета партии «Пролетариат» и хранились важнейшие партийные документы; чувствуя себя в полной безопасности, самые ответственные партийные работники, разыскиваемые по всей России, засиживались в ней подолгу.
Сам Б. непосредственного участия в партийной работе не принимал, членом партии «Пролетариат» не был, но следил за малейшим проявлением деятельности как «Пролетариата», так и «Народной Воли» и помогал им и материально, и советом, и в особенности своей «отеческой» критикой. В связи с этой критикой им было написано воззвание к военным, из-за которого он поплатился жизнью, несмотря на то, что оно не было напечатано и никакого распространения не получило. Б. забраковал составленное Куницким воззвание, отечески пожурил его за неумение писать воззвания и, раззадоренный репликами, тут же сел и написал, закончив его роковыми для себя словами, решившими на суде его судьбу: «А если царю понадобится поставить виселицы по всему лицу земли русской, он назначает трех майоров, которые беспрекословно исполняют волю пославшего их». Б. отличался таким неразборчивым почерком, что кроме него, тут же прочитавшего это воззвание, никто не мог его разобрать. Предполагалось его переписать и напечатать, но из-за отсутствия русского шрифта пришлось дело отложить, а в это время жандармы уже следили за квартирой Б. Указал на нее сошедший с ума в тюрьме Агафон Загурский, бежавший из России, нелегально проживавший в Варшаве и работавший в типографии партии «Пролетариат».
Заведомо ложно жандармы обвинили Загурского в убийстве Судейкина, зная, что это убийство совершено уже арестованными в то время Конашевичем и Стародворским. Загурский, опровергая это обвинение, не зная, что он творит, устанавливал в целом ряде показаний свое алиби, указывал на квартиры, в которых он бывал или ночевал в то время в Варшаве. В числе других им была указана квартира Б. Посещавшие квартиру Б., заметив подозрительных лиц, предупредили его, но он был уверен, что члены судебного мира, если бы у жандармов и было намерение произвести у него обыск, его заблаговременно предупредят. Несмотря на это, все было подготовлено к перевозке хранившегося у него партийного архива в другое место. Но было уже поздно. 28 июня 1884 г. нагрянули жандармы, произвели обыск, нашли архив, нашли рукопись написанного им воззвания и арестовали его, Наталию Поль, Станислава Куницкого и подходившую к воротам дома Софью Пласковицкую-Дзянковскую. Из находившихся у него в квартире уцелел только столяр Адольф Форминский, выхвативший из кармана молоток и начавший мастерить что-то с оконной рамой. Его жандармы прогнали, а он еще торговался, чтобы ему заплатили за работу. Найденные у Б. весьма важные партийные документы были зашифрованы, но в Петербурге их расшифровали, и Б. был предан военному суду.
На суде Б. предложили прочитать составленное им воззвание. Он не счел возможным отказаться и прочитал. Это решило его судьбу. Три майора, о которых он писал в своем воззвании, выполнили поручение «пославшего их». Б. был приговорен к смертной казни. Приговор был послан на конфирмацию царю, и через 42 дня после его вынесения, 28 января 1886 г., Б. был казнен в Варшавской цитадели, на самом берегу Вислы, перед зданием X павильона, в котором он содержался полтора года.
Ф. Кон.