Прибалтийское право. Сложные исторические судьбы Прибалтийского края отразились и на его праве. Находясь под перекрестным влиянием четырех культур — германской, датской и шведской, польской и русской, П. п. восприняло черты каждой из них. Главную основу его однако составили начала германского права, принесенные с собою выходцами из сев. Германии и закрепленные в период владычества рижских епископов и ордена меченосцев, a затем тевтонского ордена. В эту эпоху, длившуюся с конца XII в. по 1561 г., были, м. пр., реципированы сборник ленного права (libri feudorum), Саксонское зерцало, подвергшееся в Лифляндии некоторой переработке, Любекское право, пожалованное г. Ревелю, и Гамбургское право 1270 г., дополнившее Рижское городское право. Затем, на основе тех же германских начал, сложился ряд местных сборников как земского права, определявшего поместные отношения, так и городского. Вместе с началами германского права в П. п. проникло также каноническое и римское право, рецепция которого в Германии произошла именно в конце XV и в начале XVI в. Второй период в развитии П. п. начинается со времени утраты краем самостоятельного политического существования и раздела его между Польшей и Швецией; он закончился новым объединением всего края уже под русским владычеством в XVIII в. За это время наибольшее влияние на право Лифляндии и Эстляндии оказывало шведское право, тогда как в Курляндии, попавшей в вассальную зависимость от Польско-Литовского государства, получало все большее значение римское право. За этот период особенно усилилась дробность местных законов и статутов. Третий период в развитии П. п. наступил с присоединением Остзейского края к России: Эстляндии и Лифляндии — при Петре Великом, a Курляндии — при Екатерине II в 1795 г. Прежнее право было признано русским правительством в главнейших частях его. Но постепенно, сначала очень медленно, а затем все быстрее, и на Прибалтийский край стало распространяться общерусское законодательство. Кроме того, для него был издан ряд специальных законов. Наиболее серьезное значение из них имели различные положения о крестьянах. Сначала эти положения были изданы в 1816—1819 гг. в связи с освобождением крестьян от крепостной зависимости, но без наделения их землею; затем, в 50-ые и 60-ые годы, для Эстляндии и Лифляндии были выработаны новые положения, и было дополнено положение для Курляндии в связи с аграрной реформой. В 1866 г. издано новое „Положение о волостном общественном управлении“ для всего Остзейского края, а в 1889 г. были преобразованы все крестьянские присутственные места. В том же 1889 г. в Прибалт. крае введены общерусское устройство суда и Судебные Уставы, видоизменившие отчасти также материальное право.
В результате исторического развития П. п. оказалось раздробленным на многочисленные постановления, с одной стороны, партикулярные, действие которых распространялось иногда на крайне незначительную территорию, напр., на какое-либо местечко, а с другой — носившие сословный характер (для дворян, горожан, крестьян). Связанные с этим неудобства вызвали уже в начале XIX в. потребность в некотором объединении пестрой массы норм. Но в основу работ по кодификации П. п. были положены начала, уже восторжествовавшие при имп. Николае I по отношению к общерусскому праву; именно, было признано, что кодификация должна ограничиться сводкою действующего права, по возможности, без каких-либо изменений в нем. Соответствующие работы были возложены на Второе отделение С. Е. И. В. Канцелярии, которым и был составлен особый «Свод местных узаконений г-ний Остзейских, часть I и II, Спб. 1845». Эти две части содержат особенности в области государственного и административного права края (гл. обр., организацию местного управления и сословного самоуправления). Кроме двух первых частей, в Свод должны были войти еще три части, посвященные гражданскому праву и гражданскому и уголовному процессам. Из них была действительно составлена только третья часть Свода, заключающая в себе гражданское право, и то лишь позже, после того, как имп. Александр II в 1855 г. поручил эту работу бывшему профессору дерптского университета Ф. Г. ф. Бунге. Последний составил сначала исторический обзор П. п. (1862), a затем проредактировал на немецком языке текст «Свода гражданских узаконений г-ний Прибалтийских», получившего Выс. утверждение в 1864 г. Согласно возложенной на него задаче, кодификатор стремился точно воспроизвести положения источников П. п. Благодаря этому, дробность и партикуляризм норм П. п. не устранялись и в Своде: в составе его сохранились главные особенности всех прежних земских и городских прав. Но партикуляризм их был значительно смягчен путем выделения, по возможности, общих начал их и, еще более, путем систематического восполнения пробелов нормами, заимствованными из римского права, издревле составлявшего один из источников П. п. Постановления крестьянского права однако были вообще исключены из сборника. Задача, возложенная на Бунге, была выполнена им чрезвычайно успешно, a вследствие того, что текст Свода получил силу закона, были устранены многочисленные до этого сомнения относительно состава прежних источников права. Не вполне выясненным остался лишь имевший известное политическое значение вопрос об отношении местного права к общему, в частности — о субсидиарном значении последнего в случае недостаточности постановлений местного права.
Характерными особенностями П. п., по сравнению с общерусским правом, являются те черты его, которые основаны на началах германского права, и затем многочисленные постановления, прямо заимствованные из римского права. К первой группе относятся институты вещного права, прежде всего система вотчинной записи их, несколько видоизмененная законом 1889 г., но в основе сохранившая прежний свой характер. Она весьма близка к той системе вотчинной записи, которая вошла в Проект общерусского вотчинного устава, находящийся на обсуждении законодательных учреждений. Сущность ее заключается в том, что вещные права на недвижимость устанавливаются путем внесения их в вотчинные книги, запись в которых приурочивается к определенной недвижимости и признается достоверной для добросовестных третьих лиц. Германскими началами проникнуто также семейственное право П. п., в частности — различные системы общности имуществ между супругами, резко отличающиеся от общерусской системы раздельности имущественных прав супругов. — Напротив, обязательственное право П. п. всецело заимствовано из римского, точнее из «общегерманского» (Gemeines Recht) в том виде, как оно излагалось его исследователями в первую половину XIX в. Отдел обязательственного права заменяет для Прибалтийского края также почти все постановления о торговых сделках. Особого торгового кодекса для него не существует, и во всем остальном таковой заменяется частью местными торговыми обычаями, а частью общеимперскими нормами. На ряду с весьма совершенными, по содержанию и по технике изложения, нормами, П. п. содержит однако многочисленные архаизмы, неблагоприятно отзывающиеся на жизни края. К таким частям, настоятельно требующим реформы, относятся прежде всего крестьянское право и постановления о местном (земском и крестьянском) самоуправлении, в котором поныне сохраняется много черт средневекового феодализма. Однако общее развитие русского законодательства заставляет предполагать, что и гражданское право, включенное в «Свод гражд. узак. губ. Прибалтийск.», в скором времени уступит место общерусскому гражданскому уложению. — Источники: «Свод гражд. узаконений г-ний Прибалтийских» (III ч. «Свода местных узаконений»), изд. 1864 г. по прод. 1912 г.; Буковский, «Гражд. законы г-ний Прибалтийских с разъяснениями» (1909); Рейтерн, «Сборник узаконений о крестьянах Прибалтийских г-ний», т. I—III (1898). Литература: O. Schmidt, «Rechtsgeschichte Liv-, Est- und Kurlands» (1895); Erdmann, «System des Privatrechts der Ostseeprovinzen», B. I—IV (1889—1894); Кассо, «Обзор остзейского гражд. права» (1896); Невзоров, «Краткое изложение курса местного права Прибалтийских г-ний»; Гасман и Нолькен, «Положения о преобразовании судебной части и крестьянских присутственных мест в Прибалтийских г-ниях» (2 изд., 1890); Башмаков, «Практическое руководство для крепостных отделений Прибалтийского края» (1894); Кассо, «Ф. Г. ф. Бунге и остзейское гражданское право» («Журн. Мин. Юст.», 1897, VIII); бар. Нольде, «Происхождение части текста действующего Свода гражд. узаконений г-ний Прибалтийских» («Журн. Мин. Нар. Просв.», 1912); Беляев, «Об отношении общеимперского закона к местным остзейским узаконениям» («Журн. Мин. Юст.», 1898, IX).
А. Вормс.