...ев. К издателю «Сына отечества» (Глаголев)
| .......ев. К издателю "Сына отечества" |
| Опубл.: 1820. Источник: az.lib.ru (со ссылкой на: ....... ев. К издателю «Сына отечества» // Пушкин в прижизненной критике, 1820—1827 / Пушкинская комиссия Российской академии наук; Государственный пушкинский театральный центр в Санкт-Петербурге — СПб: Государственный пушкинский театральный центр, 1996. — С. 28—30.) |
Эти стихи Вольтера можно применить ко многим отраслям нашей литературы. Мы подражали во всех родах стихотворных, кроме лирического. Этого мало! Известный Жуи вскружил голову нашим бумажникам своим «Hermite de la chaussée d’Antin»[* 2][2]: тотчас появились y нас пустынники в белых халатах, бродяги, старцы и подобные сему литературные инвалиды[3]. Вы помните, милостивый государь, что когда один из лучших наших писателей прославил своею Лизою окрестности Симонова монастыря[4], то прочие литераторы, которые всегда любят ступать в чужие следы (хотя не всегда в них попадают, ибо не все шаги равны), не оставили ни одного монастыря в покое. То же случилось и недавно: стоило только показаться Лужницкому старцу[5], и уже все слободы Москвы наполнились литературными стариками. Эти добрые люди бранят от нечего делать встречного и поперечного и нападают даже на известных писателей… И недавно единый из тысячи и одного старцев наших,
с необычайною веселостию и простосердечием бранит баллады и неизвестного (по его словам) автора поэмы «Людмила и Руслан». Не могу лишить себя удовольствия уведомить читателей ваших о сем добром старике.
Он прежде всего обещался говорить о литературе и вслед за сим объявляет, что он старик; желательно знать, давно ли метрические книги принадлежат к литературе? Жаль, что дозволено призывать еще великих писателей. Бутырский старец (la personne en question[* 4]), по обыкновению ссылается на них, ибо мертвые терпеливы, и не стыдится ставить Ломоносова и Державина рядом с Сумароковым; может быть, для большего контраста. Далее видно, что старость освобождает от труда (для многих тяжелого) — говорить по-русски, ибо старец негодует на новые приобретения в нашей словесности. Он весьма остроумно сравнивает Парнас с кладбищем, и все за то, что его по старости лет рассердила какая-то баллада. Согласен, что она не совсем удачна, но все не так худа, как думает старец Бутырской слободы и как хочет заставить других думать. Замечу, что губы очень могут шевелиться или роптать, не издавая звуку; что по-русски очень говорится что бы вместо на что бы и темь вместо темнота, особливо в просторечии, а кажется, могильщики не говорят другим языком; можно смотреть и не зреть, ибо смотреть значит просто навесть глаза на какой-нибудь предмет, например на Бутырского старца, а зря или видя его, можно изобразить
С щетинистой бородой,
С блестящими глазами[7].
Потом следует целый ряд вопросов. Очень рад случаю отвечать на них и вывести из недоумения почтенного старика, который, прочтя пьесу и написавши на нее критику острую,
Как жертвенный двуострый нож[8],
не знает еще ни цели ее, ни содержания: это немного несходно с проницательностию прежних старцев. Цель баллады «Могильщик» — показать пагубные следствия нищеты; польза ее — страхом наказания удержать преступника. О причинах, которые, по мнению старца, побудили поместить ее в «Сыне отечества», я не скажу ничего, оставляя этот труд вам самим, почтенный г. издатель. Не знаю, почему на Бутырках баллады называются мистическими пьесами; кажется, нет ничего мистического в поступке могильщика, ограбившего мертвеца! Впрочем, что деревня — то поверье!.. За сим следует набор выражений, взятых даже из лучших писателей; все они могут быть хороши, если поставлены у места[* 5]. Удивительно, что старцу, который выдает себя за знатока в поэзии, не нравится истинно пиитическое выражение: луч солнца умирает вместо угасает[9], так он изгонит из стихов все метафоры, синекдохи, метонимии и пр. grands mots qu’il croit des terms de chimie[* 6].
Далее Аристарх весьма убедительно и красноречиво (нужда учит калачи печь!) просит напечатать письмо свое, ибо-де, может быть (a posse ad esse non est consequentia![* 7]), люди, которые грозят нашему терпению новым бедствием, опомнятся (выражение весьма не учтивое!), рассмеются (над самолюбивым критиком, желающим предписывать законы) и проч. Почему г. старец относит поэму «Людмила и Руслан» к какому-то новому, необычайному роду сочинений? Он мог называться новым до «Одиссеи», «Роланда», «Налоя» («Lutrin»), «Оберона»[10]; теперь он столь же нов, как и критика, в которой упражняются от нечего делать престарелые жители разных московских предместий. Желательно знать, для чего старец желает, чтобы лепетания (так ему угодно называть древние стихотворения) были более смешны, нежели жалки? Мысль довольно новая и веселая: судить о достоинстве сочинений по смеху, ими возбуждаемому! После этого письмо бутырского жителя будет лучше «Илиады»! Чтобы отвратить публику от поэм, подобных новой, старик предполагает, что наши поэты будут пародировать Киршу Данилова, и говорит, что тогда нечего ждать доброго; на это всякий бы согласился, если бы бутырские жители не основывали своих умозаключений на предположениях: эта не весьма строгая логика хороша для слободы, но не достаточна в обществе образованном. Г-н старец негодует на лицо Черномора, на сражение с головою; но история Полифема в «Одиссее» ничем не лучше. Правда, что наш старец тотчас дает причину своему праведному гневу; вот она: ему наскучили все сии повести, ибо он их слыхал уже от своей покойной нянюшки.
Это шемякин суд![12] Выражение эхо чихает очень затруднило бутырских жителей; вообще же должно заметить, что они не скоро находят смысл выражений истинно стихотворных. Старику не нравится выражение Руслана:
Я еду, еду, не свищу,
А как наеду, не спущу!
Что же скажет он о Богдановиче, у которого греческая (!!!) царевна плачет как дура, едет на щуке шегардой, называет дракона змеем-Горынычем, чудом-юдом и проч.?[13] Еще бы можно более поговорить о просвещении бутырских жителей, но я боюсь утомить ваших читателей и вооружить против себя irritabilis gens senium[* 9][14].
- ↑ Женева подражает Риму, так же как обезьяна человеку (фр.). — Ред.
- ↑ «Пустынником с Антенской дороги» (фр.). — Ред.
- ↑ Более склонных критиковать, нежели умеющих хорошо писать (фр.). — Ред.
- ↑ особа, о которой идет речь (фр.). — Ред.
- ↑ Кроме одного: обман надежд разжигает тоску заснувших ран; оно слишком высоко!
- ↑ громкие слова, которые он принимает за химические термины (фр.). — Ред.
- ↑ По возможному еще не следует заключать о действительном (лат.). — Ред.
- ↑ Которую вовсе не ожидали увидеть в подобном деле (фр.). — Ред.
- ↑ раздражительное племя старцев (лат.). — Ред.
Примечания
[править]СО. 1820. Ч. 63. № 31 (выход в свет 31 июля). С. 228—232. Статья является откликом на выступление А. Г. Глаголева на страницах «Вестника Европы» (см. с. 25 наст. изд.).
- ↑ Цитата из второй песни комической поэмы Вольтера «Гражданская война в Женеве, или Любовные похождения Робера Ковеля» («La Guerre civile de Genève, ou les Amours de Robert Covelle», 1768).
- ↑ Жуи, Виктор Жозеф Этьен, де (1764—1848) — французский писатель, автор пользовавшихся большой популярностью нравоописательных очерков, рассказов, романов, бытовых комедий. Роман «Пустынник с Антенской дороги» написан в 1812—1814 гг.
- ↑ Перечисляются типовые критические маски, в том числе Каченовского, Глаголева, также, вероятно, М. Н. Загоскина и П. А. Корсакова (приложение к их журналу «Северный наблюдатель» называлось «Русский пустынник», 1817), В. В. Измайлова («Московский бродяга»).
- ↑ Имеется в виду повесть Н. М. Карамзина «Бедная Лиза» (1792).
- ↑ Лужницкий старец — псевдоним М. Т. Каченовского.
- ↑ Заключительная строка поэмы Н. Буало «Поэтическое искусство» (1672).
- ↑ Неточная цитата из «Громобоя» Жуковского (баллада 1-я из «Двенадцати спящих дев», 1811—ВЕ. 1811. № 4):
Старик с щетинистой брадой,
С блестящими глазами.Утверждение, что «можно смотреть и не зреть», имеет в виду стих из этой же баллады: «Глаза, не зря, смотрели».
- ↑ Источник цитаты не установлен.
- ↑ См. примеч. 7 на с. 347 наст. изд.
Имеются в виду строки из стихотворения «К А. Н. А. при начале весны» (Благ. 1820. № 6. С. 408—411):
И тихо умер на горе
Луч трепетен и бледен(ср. в элегии Жуковского «Вечер» (1809):
Уж вечер... облаков померкнули края,
Последний луч зари на башнях умирает). - ↑ Автор называет поэмы «Неистовый Роланд» (1516—1532) Л. Ариосто, «Налой» (1673) Н. Буало и «Оберон» (1780) К. М. Виланда.
- ↑ Неточная цитата из басни Ж. Лафонтена «Черепаха и две утки» («La tortue et les deux canards»).
- ↑ Шемякин суд — суд заведомо несправедливый; фразеологизм пошел от русской народной сказки с тем же названием, герой которой — судья, решающий дела в пользу виновных.
- ↑ Автор имеет в виду шуточную поэму И. Ф. Богдановича «Душенька» (1778—1783), в основе которой лежит сюжет об Амуре и Психее.
- ↑ Перефразированное выражение Горация «Genus irritabile vatum» <раздражительное племя поэтов (лат.)> (Послания, II, 2, 102).