Miserere (Песнь горя)
— «Я люблю Тину!» «Где Тина?» «Я не ногу жить без Тины!»..
— «Тина, Тина, Тина»… несется изо всех уст …
Ради Тины женихи бросают невест, от тоски по Тине пьют без конца и молча уходят от жизни…
Кто эта Тина?
Реальный образ живой, обаятельной женщины, или символ?
Автор не дает прямого ответа.
Этель говорит: «Тина только одна на свете. Другой Тины нет, и все ее ищут…»
По той исключительной притягательности, которой пользуется Тина среди окружающих ее людей, можно подумать, что Тина только образ, символ, вероятно, счастья, — как Метерлинковская «Синяя птица», за которой гоняются Тиль-тиль и Митиль.
Но, вот, заговорил «сумасшедший» Шлейма и вернул нас на землю, к людям из плоти и крови: «Идеалы, — говорит он с упреком издыхающим о Тине, — вы променяли на девушек…»
Кто же Тина?
Тина — «Песнь горя», как называется в подзаголовке пьеса. Песнь горя не о хлебе насущном, а о чем-то стоящем гораздо выше: о самых глубоких желаньях души…
Тина — тоска о заветном.
«Я люблю Тину, а приходится жениться и жить с Зинкой», — говорит Левка.
— Я всегда любил музыку, а приходится заниматься в конторе, — вздыхают за Левкой миллионы людей. И у каждого есть своя «Тина», своя мечта.
Но будь Тина — для одних отвлеченный идеал лучшей жизни, для других — живой, реальный образ, тоска всех найдет отклик в «Песне горя».
И не даром, эта пьеса в подзаголовке названа «Песнью».
Вся ценность пьесы — в ее лиризме в задушевности «тоски по Тине».
Выбросьте лиризм, — и получится скучная, почти лишенная действия, пьеса.
Г-н Аркадьев верно подошел к этой «сущности» пьесы. В постановке была выдержана «музыкальность». В дикции артистов чувствовались ритм и певучесть. Был не только ансамбль, но и «спетость» в тонировке. И пьеса смотрелась без скуки, местами даже захватывая.
В пьесе выгодно развернулся весь состав труппы: для всех 37 ролей нашлись хорошие исполнители. B общем стройном хоре красиво выделялся полный глубокой страсти и тоски голос Левки (г. Харламов). Артист поражает и восхищает в этой роли богатством темперамента и свежестью, искренностью переживаний.
Остальных исполнителей трудно выделить из общего ансамбля. Хорош был г-н Аркадьев в роли Шлеймы, Чрезвычайно интересен Г. Нароков в своей роли Переца, вмещающейся на восьмушке листа.
Интересно задумана Тина у г-жи Отаровой. Для цельности образа было бы хорошо вести более сдержанно сцену на кладбище.
Красива заключительная сцена: свадебные танцы, — какая-то, даже не «Пляска жизни», а «Толчея жизни», — разъединяли Тину и Левку и они издали, в тоске, протягивают друг к другу руки.
_________
Интерес постановки в Лопатинском театре «Пляска жизни» в значительной степени сосредоточился на участии в спектакле в первый раз в этом сезоне Д. И. Басманова, выступившего в роли графа Кучургава. Г. Басманов обнаружил большой запас сценической техники и опыта, но все же артист заметно отвык от сцены и это сказывалось в его тоне и голосе, благодаря чему исполнение в целом г. Басмановым роли Кучургина значительно проигрывало по сравнению с исполнением этой же роли г. Басмановым в предыдущие сезоны, когда ему приходилось играть чуть не ежедневно.
Прекрасно, до мелочей, сделана у г. Дагмарова-Жукова, кстати, бенефицианта, роль князя Базиля.
Изящная княжна г-жа Мунт.
Очень мало поставлены танцы г-жей Отаровой.
_________
Сегодня по уменьшенным ценам идет нашумевший «Жулик». Завтра 27-го последний спектакль труппы, которая заканчивает сезон пьесой Л. Н. Толстого «Плоды просвещения». Кстати, этот спектакль почти совпадает с годовщиной рождения великого писателя.
