Дума (Лермонтов)

 См. также одноимённые страницы.

Дума («Печально я гляжу на наше поколенье!..»)
автор Михаил Юрьевич Лермонтов (1814—1841)

См. Стихотворения 1838. Дата создания: 1838, опубл.: 1839^[1]. Источник: 1. Лермонтов М. Ю. Сочинения: В 6 т. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954. — Т. 2. Стихотворения, 1832—1841. — С. 113—114., 2. Лермонтов М. Ю. Полное собрание стихотворений в 2 томах. — Л.: Советский писатель. Ленинградское отделение, 1989. — Т. 2. Стихотворения и поэмы. 1837—1841. — С. 29. • Стихотворение № 368 (ПСС 1989).

Авторские и издательские редакции текста

• Дума («Печально я гляжу на наше поколенье!..») // Иллюстрированное полное собрание сочинений в 6 т. 1914-15. T.3, 1914 (дореформенная орфография)
• Дума («Печально я гляжу на наше поколенье!..») // Сочинения в 6 т. 1954—1957. Т.2, 1954
• Дума («Печально я гляжу на наше поколенье!..») // Полное собрание стихотворений в 2 т., 1989. Т.2

Дума («Печально я гляжу на наше поколенье!..»)
Иллюстрированное полное собрание сочинений М. Ю. Лермонтова / Редакция В. В. Каллаша — М.: Печатник, 1914. — Т. III. (РГБ).
Художник: Александр Георгиевич Якимченко (1878—1929)

ДУМА

‎ Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее — иль пусто, иль темно,
Меж тем, под бременем познанья и сомненья,
В бездействии состарится оно.
5  Богаты мы, едва из колыбели,
Ошибками отцов и поздним их умом,
И жизнь уж нас томит, как ровный путь без цели,
Как пир на празднике чужом.
К добру и злу постыдно равнодушны,
10  В начале поприща мы вянем без борьбы;
Перед опасностью позорно-малодушны,
И перед властию — презренные рабы.
Так тощий плод, до времени созрелый,
Ни вкуса нашего не радуя, ни глаз,
15  Висит между цветов, пришлец осиротелый,
И час их красоты — его паденья час!^[2]

‎ Мы иссушили ум наукою бесплодной,
Тая завистливо от ближних и друзей
 Надежды лучшие и голос благородный
20  Неверием осмеянных страстей.
Едва касались мы до чаши наслажденья,
Но юных сил мы тем не сберегли;
Из каждой радости, бояся пресыщенья,
Мы лучший сок навеки извлекли.
25  Мечты поэзии, создания искусства
Восторгом сладостным наш ум не шевелят;
Мы жадно бережем в груди остаток чувства —
Зарытый скупостью и бесполезный клад.
И ненавидим мы, и любим мы случайно,
30  Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,
И царствует в душе какой-то холод тайный,
Когда огонь кипит в крови.
И предков скучны нам роскошные забавы,
Их добросовестный, ребяческий разврат;
35  И к гробу мы спешим без счастья и без славы,
Глядя насмешливо назад.

‎ Толпой угрюмою и скоро позабытой,
Над миром мы пройдем без шума и следа,
Не бросивши векам ни мысли плодовитой,
40  Ни гением начатого труда.
И прах наш, с строгостью судьи и гражданина,
Потомок оскорбит презрительным стихом,
Насмешкой горькою обманутого сына
Над промотавшимся отцом.

Примечания

1. Впервые — в журнале «Отечественные записки», 1839, том I, № 2, отд. III, с. 148—149. Также в сборнике Стихотворения М. Лермонтова. — СПб.: Типография Ильи Глазунова и комп., 1840. — С. 45—48..
2. Стихи 13—16 восходят к стихам 6—9 стихотворения 1832 года «Он был рождён для счастья, для надежд», стихи 17—24 повторяют тему, а отчасти и образы стихов 12—16 стихотворения 1829 года «Монолог» («Поверь, ничтожество есть благо в здешнем свете»).

В этом стихотворении выражены раздумья Лермонтова о судьбе своего поколения, его мысли о положении лучших представителей современного общества в условиях николаевской реакции. Именно как выражение дум и настроений передовой молодежи 30-х годов это стихотворение и было воспринято читателями. Белинский высоко оценил и художественные достоинства и идейное содержание «Думы». Наряду с «алмазною крепостию стиха, громовою силою бурного одушевления, исполинскою энергиею благородного негодования и глубокой грусти», великий критик отмечал, что в этом стихотворении люди «нового поколения» найдут разгадку «собственного уныния, душевной апатии, пустоты внутренней…» (Белинский, т. 6, 1903, стр. 39, 40)