Исхода книга — вторая книга Пятикнижия, получившая свое название от того, что она в ядре своем представляет описание выхода Израильского народа из Егиита. В масоретском тексте книга называется по двум начальным словам «ואלה שמות» («И вот имена») или сокращенно «שמות». В Талмуде (Сота, 36б) она носит название חומש שני. Греческие наименования книги И: «Έξοδος» — выход (Септуагинта); «Έξοδος Αίγύπτου» — выход из Египта (в Александрийском кодексе); Έξαγωγή (у Филона в De somniis, I, §117 и в Quis rer. divin, heres sit, §251); латинское — Exodus [scil. Liber] = Исхода (книга); в Пешитто (сирийском переводе Библии) ספרא דמפצנא = книга Исхода. — И. книга разбита масорой на 11 субботних чтений (פרשיות) и, согласно делению Вульгаты, состоит из 40 глав с общим числом стихов — 1213 (по масоре — 1209).
Содержание. — По своему содержанию книга И. представляет соединение двух элементов: законодательного и повествовательного. Если не считать небольших законодательных отрывков, вставленных в 12, 1—28; 13, 2—16, то остальные законодательные части книги Исхода представляют два совершенно самостоятельных и законченных целых — одно (главы 20—24) заключает в себе краткую, почти схематическую сводку постановлений правового, религиозного и этического характера; второе же (главы 25—31) состоит главным образом из предписаний о сооружении и оборудовании подвижного храма (Скинии собрания), равно как предписание о чине освящения Скинии и имеющих в ней служить священников официального богослужения. Если выделить указанные две части, оставшееся представит рассказ 1) об исходе из Египта и 2) о первых девяти месяцах странствования по Синайской пустыне. — 1) Перемена на троне фараонов после смерти Иосифа вызывает резкое изменение в положении сынов Израиля, до сих пор мирно живших и размножавшихся в земле Гошен (см.). Опасаясь, что в случае войны израильтяне могут оказаться на стороне врага, египтяне всячески притесняют их, заставляют строить города, чтобы изнурительным трудом уменьшить их число. Когда эта мера оказывается недействительной, фараон отдает приказ об умерщвлении всех рождающихся еврейских детей мужского пола (1). Один новорожденный еврейский младенец, брошенный у берега реки, случайно попадает во дворец фараона, где воспитывается под именем Моисея. Его происхождение не остается для него тайной, и угнетенное положение братьев по крови заставляет его покинуть дворец фараона. Убийство им египтянина, истязавшего на его глазах еврея, вызывает против него гнев фараона, и он бежит в страну Мидианитскую, где, женившись на дочери мидианитского священнослужителя Реуэля Циппоре, пасет скот в пустыне, у подошвы горы Хореб (2). Здесь, в горящем, но не сгорающем кусте ему открывается Бог и призывает его спасти сынов Израильских от притеснений египтян и повести их в страну, текущую млеком и медом. Бог открывает Моисею Свое имя, которое должно служить народу доказательством истинности его слов, а фараону велит передать, что Он — Бог евреев — приказал им прийти в пустыню и принести Ему там жертву (3). Между тем, Моисея обуревают сомнения: он не надеется одним только именем Бога снискать доверие народа и считает себя, косноязычного, не призванным говорить с фараоном. Тогда Господь научает его целому ряду чудес, а для переговоров с фараоном велит Моисею обратиться к содействию брата его Аарона. Моисей возвращается в Египет и по пути встречается с Аароном, которого посвящает в тайну своей миссии. Народ принимает их с полным доверием и видит в них посланников Бога (4). Но на фараона слова не известного ему Бога, переданные Моисеем и Аароном, не производят никакого действия, и он отдает приказ еще более отягчить условия принудительного труда израильтян (5). Господь вторично открывается уже начавшему отчаиваться Моисею, говорит ему об избранности Израиля и посвящает его и Аарона в план освобождения евреев из египетского рабства после целого ряда чудес (6—7, 7). Моисей и Аарон вторично являются к фараону и требуют освобождения израильтян; после его решительного отказа Господь Бог насылает на египтян последовательно девять казней, но безрезультатно (7, 8—10). Тогда Господь Бог подготовляет Моисея к десятой казни, умерщвлению всех первенцев в Египте; в это время фараон окончательно должен отпустить израильтян (11). Когда предсказанная казнь наступает, фараон ночью посылает за Моисеем и Аароном и велит им немедленно увести всех израильтян, которые тотчас, наскоро собравшись, покидают пределы Египта (12, 29—51). Однако фараон снаряжает за ними погоню, и только благодаря чудесному вмешательству Бога израильтяне переходят через Чермное море, а египтяне тонут в его пучинах (13, 17—14). В хвалебном гимне Господу Богу израильтяне воспевают затем свое избавление (15, 1—21). — 2) Израильтяне вступают в пустыню, где тотчас начинают ощущать недостаток в питьевой воде и пище, и Бог посылает им то и другое, манну и воду из скалы (15, 22—17, 8). В Рефидиме израильтянам с большим трудом удается отразить, под предводительством Иошуи, нападение амалекитян (17, 9—16). Посетивший Моисея тесть его Итро дает ему ряд советов, как организовать суд народный, что и приводится Моисеем в исполнение (18). Израильтяне вступают в Синайскую пустыню и, расположившись у подножья горы Синая, готовятся к принятию божественного Откровения (19). Бог произносит десять заповедей при торжественных и грозных явлениях природы. Моисей один подымается на гору, чтобы принять божественное законодательство (20, 1—22). Спустившись с горы, он передает народу содержание Откровения и снова поднимается на вершину ее, чтобы получить от Господа скрижали с написанным на них законодательством. Он проводит на горе сорок дней и сорок ночей (24). Тем временем, однако, народ отпадает от Бога и начинает служить золотому тельцу, изготовленному Аароном. Спустившийся с горы Моисей в гневе разбивает скрижали, уничтожает тельца и с помощью сыновей Леви строго наказывает изменников (32). Господь Бог велит Моисею вести народ в Обетованную землю, но, убедившись в упорстве израильтян, Сам отказывается сопровождать их и обещает дать им в качестве путеводителя и защитника ангела Своего. Это известие производит на народ угнетающее впечатление. Моисей сооружает «Скинию собрания» («Огел-Моэд») вне пределов израильского лагеря, и Господь соглашается следовать за израильтянами. Символом Его присутствия среди них должен служить облачный столб, снисходящий к порогу Скинии всякий раз, когда в него входит Моисей (33). По приказанию Господа Бога Моисей вторично подымается на гору Синайскую и здесь выслушивает «слова завета», которые записывает на изготовленные скрижали. Через сорок дней он спускается с Синая и передает народу все божественные узаконения. От долгого пребывания наедине с Богом лицо Моисея окружается сиянием, приводящим всех в трепет, и Моисей надевает повязку, чтобы скрыть от смятенного народа отражение Божества на лице своем (34). Моисей сзывает всех израильтян и передает им повеление Бога о Скинии собрания: все обязуются принести в дар («терума») необходимые для Скинии строительные материалы и драгоценности, а опытные в каких-либо ремеслах и искусствах должны, кроме того, принять непосредственное участие в ее постройке. Воля Бога выполняется в точности, и главное руководство работой возлагается на Бецалела, сына Ури, которого Господь осеняет вдохновением (35). Далее следует подробное описание работ по сооружению Скинии, построенной согласно предписанию, данному Богом Моисею (36—39). В первый день первого месяца второго года, т. е. через 11½ месяцев после выхода из Египта, Скиния собрания была готова, и в ней было совершено первое богослужение. Скинию закрыло божественное облако, сопровождавшее израильтян в течение всего их странствования и ночью озарявшее их путь огненным светом (40).
Законы книги И., по содержанию своему, весьма разнообразны. Центральное место среди них принадлежит десяти заповедям (20, 1—17), составляющим основную часть Синайского откровения. Они носят характер религиозно-этических норм, в том числе и заповедь о субботе, которая трактуется здесь, как религиозный институт, в отличие от редакции этой заповеди в девтерономическом Декалоге, где субботе придан характер социального института (Второз., 5, 12—15). Другим религиозным предписанием в Декалоге является запрещение изображать Бога и поклоняться вообще каким-либо изображениям. К разряду норм этического характера в книге И. должны быть отнесены еще те, которые вошли в состав свода и изложены в гл. 20—23. Таковы, напр., воспрещение обижать чужеземцев, вдов и сирот (22, 20—23); запрет отдавать деньги в рост и принимать в заклад предметы первой необходимости (22, 24—26); предписание возвращать заблудившийся скот его владельцу, хотя бы врагу своему (23, 4), и ряд других. К этическим заповедям непосредственно примыкают предписания, устанавливающие принципы судопроизводства: воспрещаются мздоимство и лицеприятие судей, равно лжесвидетельство; предписывается строго блюсти правосудие и не осуждать невиновных (23, 1—3, 6—9). — Наряду с нравственными нормами книга И. заключает в себе ряд правовых, как уголовных, так и гражданских норм, которые, впрочем, принципиально не различаются между собою. Карательная система, как в тех, так и в других, строится на началах вознаграждения за убытки и воздаяния равным злом за содеянное зло (так наз. jus talionis). Законы эти обнимают почти все стороны несложных правовых отношений: рабовладельчество, нанесение увечий, воровство, убийство, утрату или порчу заимообразно взятого имущества и т. д. (21—22, 16). Третий — наиболее обширный разряд — составляют законы религиозные, нормирующие культ и вообще отношения израильтян к Богу. Сюда относятся законы о Скинии, о Пасхе (12, 1—20, 43—50), о субботе (31, 12—17; 35, 1—3) и некоторые другие. Все они проникнуты одним общим духом: отношения между Богом и Израилем в них регламентированы точно, и воля Бога выражена не в виде общих пожеланий, а в форме кодекса, предусматривающего все явления несложной жизни народа, только еще вступающего в область государственного строительства. Исполнение всех религиозных функций есть дело избранных (Аарона и его сыновей), и все богослужение является чем-то стоящим над жизнью и проникнутым — в отличие от светского, мирского — элементом sui generis, «святостью» (28, 2, 4, 29, 35, 36, 38, 41, 43, вся гл. 29 и 31, 10—15). Иной характер носят религиозные законы, вошедшие в состав первого Синайского откровения (20—23). Предписания о жертвоприношении (20, 24—26; 22, 19; 23, 18—19), о субботе (23, 12), о трех годовых праздниках (23, 14—17) не только не входят ни в какие детали, но оставляют широкий простор для свободного выбора даже в наиболее основных вопросах богослужения: в выборе места и времени его. «Жертвенник из земли ты Мне сделай, и на нем ты Мне приноси свои всесожжения, свои мирные жертвы, своих овец и волов; во всякое место, в котором Я дам упомянуть Мое имя, Я явлюсь к тебе и благословлю тебя» (20, 24) и т. д. Такой же характер носит и паралл. законодательство 34, 18—26.
Религиозные воззрения книги И. Наряду с Синайским законодательством книга Исхода содержит в себе целый ряд теофаний, в которых Бог открывается людям в Своей метафизической сущности. Явившись Моисею в несгорающем кусте, Господь называет себя Богом отцов Авраама, Исаака и Якова, но на вопрос Моисея об имени Его, отвечает: «Я есмь Сущий (אהיה אשר אהיה). Так ты и передай сынам Израиля: Сущий послал меня к вам» (3, 14). Но Сущий не есть действительное имя Бога (оно нигде в Библии больше не встречается); им он хочет лишь показать израильтянам, что природа Его неизменна и изначальна, что выражается именем יהוה, и Он тут же прибавляет: «Таково Мое имя во веки, и таковым да помнят Меня все поколения» (3, 15). Когда Бог является Моисею после первого посещения им фараона, Он вторично открывает ему Свое имя: «Я — יהוה. Я являлся Аврааму, Исааку и Якову под именем всемогущего Бога (אל שדי), но имени Своего — «יהוה» — Я им не открывал. Поэтому пойди и скажи сынам Израиля: Я — Бог — יהוה, и Я выведу вас из-под египетского ига» (6, 2—6). Буквальное значение этого откровения неясно, так как и патриархам (Бытие, 15, 7; 28, 13) Бог являлся под именем «יהוה». Следует поэтому допустить одно из двух: или что в последних двух местах книги Быт. имя «Шаддай» было заменено именем JHWH, ставшим общераспространенным в народе, чтобы этим показать, что оба эти имени тождественны; или же, что смысл слов Исх. 6, 2, 3 заключается в следующем: лишь отныне, с закреплением союза между Богом и Израилем, имя «יהוה» перестанет быть только символом, каким оно было для патриархов, а исполнится глубокого исторического значения, как наименование Того, чьим именем было совершено избавление израильтян от египетского рабства: "Я избавлю вас от порабощения египтянам, Я спасу вас распростертой десницей и великим судом, Я приму вас к Себе в народ, и Я буду вам Богом, дабы вы знали, что Я — «יהוה», Бог ваш, выведший вас из-под египетского ига. И Я приведу вас в землю, которую Я поклялся дать Аврааму, Исааку и Якову, и отдам ее вам в наследие. Я — «יהוה» (6, 6—8). И поэтому все последующие проявления Божественного могущества, все совершаемые Им чудеса связываются с Его именем יהוה, дабы в памяти народной, при произнесении этого имени, оживали особо величественные моменты истории (7, 5, 17; 8, 6, 18; 9, 29; 10, 2; 14, 18; 16, 12). В книге И. Бог открывается, главным образом, как владыка судеб народов, и история является в Его руках таким же послушным орудием для высших целей, каким силы природы в космогониях книги Бытия. Он призывает Моисея и поручает Ему избавление израильтян, и с этого момента ни один шаг ни одного из действующих здесь лиц уже не является случайным: все они осуществляют задуманный Богом план — освобождением Израиля от египетского рабства закрепить навеки свой союз с Ним. И упорство фараона не представляется враждебной Богу силой, с которою Ему приходится бороться (3, 19—20; 4, 21); напротив, воля всех людей подвластна Ему (14, 17), но настойчивость фараона должна создать ту почву, на которой Он явит израильтянам и всем народам Свое могущество и поразит их нескончаемостью Своих чудес. «Я ожесточу сердце фараона, — говорит Господь Моисею, — и Я умножу число Моих знамений и чудес в земле Египетской. Фараон не послушает вас (Моисея и Аарона) и Моя десница поразит египтян, и Я выведу израильтян, Мое воинство, Мой народ из земли Египетской после великого суда. И египтяне узнают, что Я — יהוה» (7, 3—5). — Возникающих из такого понимания божественного Промысла религиозных проблем (свободы воли, личной ответственности и т. п.) книга И. не знает: весь религиозный элемент ее есть исключительно плод непосредственного чувства — благоговейного страха пред могуществом Бога без всякого оттенка теологии и теодицеи. Так, наряду с указанным абсолютным детерминизмом характерен, напр., следующий рассказ, признающий за людьми внутреннюю свободу и заставляющий Бога считаться с их волей: «Когда фараон отпустил народ, Бог не повел евреев кратчайшим путем, через землю Филистимскую, ибо Бог подумал: Быть может, народ раскается, когда увидит войну, и вернется в Египет. И Бог направил народ через пустыню к Чермному морю». С другой стороны, особенное значение имеет следующий заключительный отрывок Синайского откровения: «Я пошлю впереди тебя шершней, и они разгонят хивитов, хананеев и хеттеев пред тобою. Но Я не разгоню его пред тобою в течение одного года, чтобы земля не превратилась в пустыню и чтобы не умножились против тебя полевые звери. Лишь мало-помалу Я буду прогонять их от тебя, пока ты не размножишься и не овладеешь землею» (23, 28—30). И здесь, как всюду, Бог является в жизни народов мудрым Провидением, и все попытки рационалистического понимания истории сводятся лишь к истолкованию божественного Промысла. — Книга И. не свободна от того антропоморфизма, который так характерен для некоторых других библейских книг: Господь простирает десницу (3, 20; 6, 6); рукой Своей закрывает Моисею глаза, чтобы тот не видел лица Его (33, 20—23); законы на скрижалях начертаны перстом Божиим (31, 18); при истреблении всех первенцев в Египте Бог минует дома израильтян (12, 23, 27); Он встречает Моисея ночью на месте его ночлега (4, 24) и т. д. Открываясь народу, Бог остается, однако, для чувственного восприятия недоступным, и сопровождающие все теофании величественные и грозные явления природы должны лишь свидетельствовать израильтянам об Его присутствии среди них. Ту же роль играют молнии, громы, звуки рога и дым во время Синайского откровения и горящий куст, в котором Бог явился Моисею до его призвания. Со времени призвания, однако, Бог стал являться Моисею и говорить с ним «лицом к лицу, как говорит один человек с другим» (33, 11), но и эти слова нельзя понимать в буквальном смысле, ибо в той же главе Бог говорит Моисею: «Не можешь видеть лица Моего, ибо человек не может видеть Меня и оставаться в живых» (33, 20), следовательно, выражение «лицом к лицу» надо понимать в смысле более ясного сознания сущности Божества; но впоследствии (Второз., 34, 10) мы узнаем, что и в этом отношении Моисей был исключением и что лицезреть Бога так, как лицезрел Его Моисей, никому более на земле дано не было.
Общая характеристика книги И. — Если рассматривать все библейское повествование, как целое, то основной его идеей следует признать идею союза между Богом и Израилем. Три союза с патриархами, составляющие три главных момента книги Бытия, подготовили ту почву, на которой заключается четвертый союз между יהוה и избранным Им народом. Истории этого союза, нашедшего свое высшее выражение в Синайском акте, и посвящена книга И., занимающая таким образом центральное место во всем библейском повествовании. Союзы, заключенные между Господом и патриархами, носили характер призвания и, покоясь на непоколебимом доверии Его к призванным, были неразрывны и безусловны. В книге И. место патриархов занимают сыны Израиля, народ упорный и своевольный, и в силу этого Бог, заключая союз с целым народом, придает этому союзу все черты договора. — О самом акте заключения союза книга И. повествует так: «И взял Моисей крови (с жертвенных чаш), окропил ею народ и сказал: Вот кровь союза, который יהוה заключил с вами обо всех этих словах» (24, 8). Условия договора таковы: Бог обещает дать израильтянам во владение Обетованную землю (6, 8), землю, текущую млеком и медом (3, 8), но взамен этого Он требует повиновения Его воле (19, 5; 23, 21), соблюдения Его предписаний (15, 26) и прежде всего непризнавания никаких богов, кроме Него (34, 10—12, 14). Союзу с Богом противопоставляется союз с чужеземцами, который мог быть заключен лишь при помощи союза с их богами (23, 32) и который неминуемо привел бы к расторжению договора между יהוה и Его народом. Что союз между Богом и Израилем расторжим, об этом свидетельствует рассказ о последствиях первой измены Израиля: в гневе за поклонение золотому тельцу Господь готов уничтожить весь израильский народ, который Он незадолго до того признал Своим достоянием (19, 5), и сохранить лишь род Моисея, который Он сделает великим народом (32, 10); однако заступничество Моисея (32, 11—14) удерживает Его от проявления неудержимого гнева. Греха, впрочем, Он не прощает и грозит вспомнить о нем в день суда (32, 34). Здесь налицо все элементы пророческого воззрения на характер союза между יהוה и Израилем, вплоть до идеи об «избранном остатке» (שאד, שארית), игравшей столь видную роль в миросозерцании пророков.
1.