Лессинг, Готтольд Эфраим — известный немецкий драматург и критик, христиан. (1729— 1781). Л. рано развился и, еще будучи на студенческой скамье, смело выступал против всякого рода предрассудков, в особенности против религиозного ханжества и лицемерия. Двадцатилетним юношей он написал драму «Die Juden» (1749 г., русский пер. «Евреи»), в которой выставлял евреев, несмотря на то, что их тогда в Германии так презирали, не только не достойными презрения, но еще заслуживающими величайшего уважения. Содержание «Евреев» таково: Немецкий барон предпринимает поездку по своим владениям; в пути на него нападают разбойники, и его спасает проезжий. Разбойники — двое слуг барона, христиане, замаскировавшиеся евреями; проезжий — еврей, которого барон всячески хочет отблагодарить за спасение своей жизни и предлагает спасителю жениться на его дочери. Но проезжий заявляет, что он — еврей. Барон в ужасе восклицает: как жестока судьба! A еврей вместо всякой благодарности просит лишь, чтобы барон на будущее время судил о еврейском народе не так строго, и барон восклицает: я стыжусь своего поступка. Драма Л. произвела сильное впечатление, так как на сцене в Германии впервые еврей был выведен в таком привлекательном виде. Против Л. выступили многие критики, в том числе и гебраист Михаэлис, упрекая его в том, что еврейский тип, изображенный в «Die Juden», выдуман им и в жизни никогда не встречается. В своей «Театральной библиотеке» Л. подробно ответил на эти упреки, заявив, что для художника важно, чтобы такой тип среди евреев был возможен, чтобы он внутренне был правдив; а что это так, Л. не сомневается. — В 1754 г. Л. познакомился с М. Мендельсоном, и то, что он при создании своей драмы представлял себе в идеале — благородного еврея, — он узнал в Мендельсоне, и его радовало, что он не ошибся в своем поэтическом произведении, что действительность вполне подтвердила его. Мендельсон — а через него и еврейство — был многим обязан Л., который ревностно заботился о том, чтобы дать ему возможность занять подобающее место в«республике наук». Любя Мендельсона всей душой и желая показать немецкому обществу, каковы евреи, Л. в 1779 г. написал драму «Nathan der Weise» (pycский перев. «Натан Мудрый», есть и евр.), в которой нарисовал отчасти самого Мендельсона; в то же время драма эта была горячей проповедью веротерпимости и человечности. Главный герой бессмертной драмы — мудрец и в то же время купец, «столь же умный, сколь и мудрый». Евр. народ почитает его как князя, называя его Натаном мудрым: «Как дух его от предрассудков всех свободен! как открыто сердце добродетели! Как восприимчиво оно ко всякой красоте! Какой еврей! И хочет с виду евреем только быть!» В фанатической резне во время крестовых походов крестоносцы перерезали всех евреев, у Натана погибла жена и семь цветущих сыновей; с великомученическим смирением он говорит: «И это было Богом решено! да будет так». В это время оруженосец приносит ему христианскую девочку, и Натан не только полюбил ее, но и воспитал с величайшей совестливостью. Он не внушал молодой Рехе, или Бланке, никакой определенной религии, давая ей учение чистого богопочитания, идеальной добродетели и нравственности. Таков представитель иудейства. Иерусалимский патриарх, пользующийся терпимостью султана Саладина, составляет изменнические планы: «ведь подлость для людей — не подлость перед Богом». Натана он хочет возвести на костер: он, правда, спас жизнь христианскому ребенку… thut Nichts, der Jude wird verbrannt! Другая представительница того же направления, Даия, чувствует угрызения совести от того, что христианский ребенок согревается теплой любовью еврея. «Она одна из тех мечтательниц, что мнят: они одни лишь знают единственный, вернейший, общий, ведущий к истинному Богу путь». Между тем, убеждение в исключительной истинности своей религии является опасной мечтой. Кто обладает неподдельным перстнем? Каким образом можно отличить его от поддельного? — Каждым стихом этой драмы Л. наносил удары окостенелому и всегда готовому преследовать свои жертвы духовенству, и последнее ни за что не хотело простить ему его «Натана Мудрого». Против Л. было выдвинуто обвинение в желании унизить христианство, и даже друзья стали от него из-за этого отворачиваться. Несмотря на это, влияние драмы на немецкое общество было неимоверно велико: Натан провел, говорит Грец, такие борозды в немецком сознании, которые не оказалось возможным изгладить, несмотря на все неблагоприятные обстоятельства, и имя Л. останется бессмертным, как имя наиболее выдающегося борца ХVIII в. в Германии за широкую веротерпимость и гуманное отношение ко всяким человеческим убеждениям. — Ср.: Грец, Gesch., XI; B. В. Стасов, «По поводу перевода Натана Мудрого», в «Евр. библиот.», V, 1875; А. Л., «Значение Лессинга для евреев», ib.; Я. Розенфельд, «Столетняя годовщина смерти Лессинга», «Рассвет», 1881, № 6; Jew. Enc. VIII, 14.
С. Л.6.