Гавриил (в мире Григорий Григорьевич) Ба(о)нулеско(у)—Бодони, митрополит Кишиневский, родился в 1746 г. в трансильванском городе Быстрице, в семье бедных молдавских дворян Бодони; окончив Седмиградскую нормальную школу, обучался два года в Киевской Духовной Академии, два раза ездил в Грецию для изучения греческого языка, был учителем в Княжеском училище в Яссах. Постриженный в монашество в Константинополе в 1779 г. с именем Гавриила, он был посвящен в иеромонахи и назначен проповедником Ясской митрополии. В 1782 г. Г., по приглашению архиепископа Славянского Никифора Феотоки, бывшего вместе с ним учителем в Яссах, приехал в резиденцию архиепископа — Полтаву и был назначен префектом местной семинарии. По возвращении в 1784 г. в Яссы он был возведен в сан архимандрита и в 1786 г. «по словесному завещанию» своего покровителя митрополита Гавриила Каллимаха был избран во епископа Романскаго, но посвящения не получил, потому что «не мог и не хотел» заплатить властям положенную сумму денег. В 1787 г., во время войны России с Турцией, Г. вместе с господарем А. Маврокордато эмигрировал в Россию и в 1788 г. был назначен ректором Екатеринославской семинарии. Вызванный в Яссы в качестве помощника к местоблюстителю Молдо-Влахийской экзархии архиепископу Екатеринославскому Амвросию, Г. 26 декабря 1791 г. в Яссах в монастыре Иоссии был посвящен Амвросием во епископа Бендерского и Белградского (Аккерманского). 11 февраля 1792 г. состоялось Высочайшее повеление о бытии ему митрополитом Молдо-Влахийским. Между тем по Ясскому договору (29 декабря 1791 г.) русские войска покинули Дунайские княжества. «То же самое по естественному порядку вещей, — говорит прот. Жмакин, — должен был сделать и митрополит Гавриил, но к удивлению он не захотел сделать этого добровольно». Он заявлял, что не может оставить кафедру «без Императорского указа и синодального определения», хотя ни императрица, ни Синод не могли иметь власти в областях, принадлежащих султану и подчиненных духовной власти патриарха. Господарь Мурузи 19 июня арестовал Г. и отправил в Константинополь. Г. 4 месяца пробыл под стражей при патриархии; его сначала лишили кафедры и даже прокляли, потом из страха перед Россией стали предлагать кафедру в Турции под условием принять турецкое подданство. Протоиерей Жмакин видит в образе действий Г. «простой и ясный расчет опытного в политике и дальновидного человека», убежденного, что его «побоятся тронуть» разбитые турки и что, даже в случае гонения со стороны турок, он «может рассчитывать на поддержку Русского правительства и получить верный выигрыш». Освобожденный по настоянию русской дипломатии, Г. 10 мая 1793 г. был назначен митрополитом Екатеринославским и Херсонеса Таврического. Он перестроил семинарию и «преимущественное внимание обращал на образование умов и сердец учившихся в его семинарии», строил церкви, освятил место для города Одессы и заложил там первые церкви. 29 сентября 1799 г. Г. был назначен митрополитом Киевским; 7 апреля 1801 г. был пожалован членом Св. Синода и награжден орденом Св. Андрея. В короткое время управления Киевской митрополией Г. упорядочил духовную администрацию, сделал обязательным для духовенства обучение сыновей в духовных школах, во исполнение воли Св. Синода учредил «Русскую школу» для неуспевающих учеников духовных училищ, старался искоренить обычай передачи священно-церковнослужительских мест по наследству, боролся с «пьянственной страстью» в духовенстве и с бродяжничеством причетников. Особенное внимание он обратил на местные, большей частью латино-униатские, особенности в богослужении и всеми силами старался ввести «купночиние» с Великороссийской Церковью: он запретил обливательное крещение и заменил богослужебные книги, напечатанные в униатской Почаевской типографии, синодальными изданиями. Много пришлось ему бороться с польскими панами-помещиками для защиты интересов Церкви и православного крепостного населения. 21 августа 1804 г. Г. «по причине болезней» был уволен при милостивом рескрипте на покой для лечения в «благорастворенном климате» Одессы. Пять лет он прожил сначала в Одессе, а потом в Дубоссарах, на самой границе с Турцией. Увольнение Г. объясняли «происками сильного желателя» Киевской митрополии, хотя и получившего «достойное затей своих посрамление», но все-таки заставившего Г. удалиться. «Гавриил, — говорит Ф. А. Терновский, — был человек настолько не честолюбивый, что поспешил уволиться». По мнению В. Чеховского, специально исследовавшего Киевский период жизни Гавриила, «наивно предполагать, чтоб Гавриил, не поддававшийся никаким угрозам и убеждениям и упорно отстаивавший свою митрополичью кафедру в Яссах, теперь без борьбы, по одной уступчивости добровольно отрекся от Киевской митрополии в пользу какого-либо желателя, тем более что высшие сферы, несомненно, были благосклонны к нему». Чеховский объясняет удаление Г. из Киева его «желанием и надеждой снова стать, во что бы то ни стало, Молдавским митрополитом»; момент был удобен для этого, потому что как раз в это время умер соперник Гавриила, Молдавский митрополит Иаков, и Россия начала приготовляться к новой войне с турками. Одесса и еще более Дубоссары были «удобными пунктами для сношений с Яссами», поэтому Г. и избирал их последовательно своей резиденцией. Оттуда он, по выражению румынских историков, «устремил взоры на румынскую сторону» и «раскинул сеть интриг» против новоизбранного Молдавского митрополита Вениамина. Когда открылась война между Россией и Турцией и Дунайские княжества снова были заняты русскими войсками, русское правительство опять почувствовало надобность в Г. как незаменимом организаторе духовного управления в Молдавии и Валахии. 27 марта 1808 г. он был назначен «паки членом Св. Синода и экзархом в Молдавии, Валахии и Бессарабии». Г. деятельно занимался преобразованием духовного устройства княжеств, причем «образ преобразования был взят от Российского духовенства»: учредил консисторию, назначил благочинных (евтаксиев), завел метрики. Экзарх успешно защищал духовенство от притеснений бояр, постоев и контрибуций и выдержал упорную борьбу с «ухищрениями диванскими», боярами-фанариотами, местными митрополитами, не желавшими «состоять под руководством и наставлением экзарха», и с зазнавшимся духовенством «преклоненных» к греческим кафедрам монастырей. При этом ему удалось уплатить «большую часть долгов, какими была обременена митрополия». После Бухарестского мира Г. остался епархиальным начальником отошедшей к России Бессарабии и поселился в Кишиневе. 21 августа 1813 г. он получил титул митрополита Кишиневского и Хотинского, и к его епархии была присоединена западная часть Херсонской губернии (уезды Одесский, Ананьевский и Тираспольский). Первым делом Г. открыл семинарию, начавшую действовать уже в январе 1813 г. Г., хотя и «с духом отеческой кротости», но упорно и успешно боролся с пороками невежественного и распущенного духовенства, и прежде всего с «ужаснейшим грехом — мерзостью пьянства». В монастырях он заводил общежитие. Он устроил типографию и напечатал исправленный «Служебник» на молдавском языке; открыл в Кишиневе отделение Библейского Общества, издавшее в 1817 г. «Новый Завет» на молдавском языке. Г. скончался в Кишиневе от «жестокой простудной горячки» 30 марта 1821 г. и был погребен в Успенском Киприановском монастыре. «Не все ли окружающее нас здесь, — говорил при погребении Г. его викарий Димитрий Сулима, — есть дело его мудрости и его попечительности?» — «Бессарабия, — ответил на этот вопрос современный биограф Гавриила, — своим духовным бытием всецело обязана Гавриилу».
Гавриил был драгоценным сотрудником для русского правительства в то трудное время, когда Россия укрепляла за собой побережье Черного моря. Румын по происхождению, прекрасно знавший греческий быт и греческий язык и в то же время «совершенно русский по духу», Г. был как бы создан для управления разноплеменной паствой Новороссии и Бессарабии. Все русское было для него образцом, по которому он старался переделать управление, обряд и быт в своих полурумынских-полугреческих областях. Его верность «главе Греко-кафолической Православной Церкви и высокому покровителю» восточных христиан, избавившему их от «агорянского ига», была непоколебима. Высшим его самолюбием было «соблюсти честь Российского архиерея». Схваченный арнаутами господаря, Г. говорил: «берите, но знайте, что я российский подданный» с такою же гордой самоуверенностью, с какой римлянин противопоставлял насильникам свое «civis Romanus sum». Биограф Гавриила, архиепископ Новгородский Арсений (Стадницкий) представляет Г. идеалом епископа и человека. Протоиерей Жмакин указывает на некоторые темные стороны его деятельности вроде, например, некорректного его отношения к своему викарию и бывшему сопернику епископу Иову Потемкину, на которого он без предварительных с ним объяснений подал Синоду «доношение» на основании материалов, доставленных нарочито посланным в Крым духовным шпионом. Но вообще Г. был хорошим архиереем. В Киеве его провожали с величайшим сожалением и народ и духовенство, оценившие его «добрейшее сердце». Жалобы Екатеринославского архиепископа Афанасия Иванова на «обиды и пакости» ему со стороны Г. Не имеют значения, так как среди архиереев всегда могли найтись недоброжелатели Гавриилу в лице «желателей» его кафедры. Гавриил был чужд мелочного самолюбия и честолюбия, имел в виду общую, а не личную пользу. «По мнению некоторых», писал он о своем назначении в Кишинев, «епархия для меня не классна (т.-е. ниже классом Киевской, которой он ранее управлял), но я привык считать для себя приличным служить везде, где только польза Церкви и отечества требует».
А. Стадницкий, Гавриил Бонулеско-Бодони, экзарх Молдовлахийский и митрополит Кишиневский (с портретом Гавриила); Рус. Архив, 1898, III, 309—377 (статья протоиерея В. Жмакина); В. Чеховский, Киевский Митрополит Гавриил Бонулеско-Бодони.