— Гдѣ корпусный командиръ? — спрашиваетъ передній.
Это пріѣхалъ штабсъ ротмистръ Бибиковъ, состоявшій ординарцемъ при начальникѣ кавалеріи, князѣ Чавчавадзе. На время штурма онъ былъ назначенъ въ колонну графа Граббе.
— Канлы взято, ваше высокопревосходительство, доложилъ Бибиковъ и прибавилъ, понизивъ голосъ: графъ Граббе убитъ.
— Ахъ, ахъ, Граббе! Кто? — Грабб… Боже мой! — раздалось кругомъ.
Стоявшій по близости почтенный ветеранъ, генералъ Шульцъ, заходилъ взадъ и впередъ, махая руками съ жестомъ отчаянія, и только твердилъ: «Ахъ Граббе, ахъ Граббе!»
— Царство ему небесное — перекрестились нѣкоторые.
Надобно замѣтить, что покойный пользовался у насъ завидною репутаціею боеваго офицера и честнаго человѣка.
— Только что крикнулъ «ура» и вдругъ упалъ, докладывалъ Бибиковъ. Мы думали раненъ; понесли его на перевязочный пунктъ, но онъ уже не приходилъ въ себя и на нашихъ рукахъ умеръ. Пуля попала въ грудь и кровь тотчасъ хлынула горломъ.
Въ это время шла перестрѣлка и на Хафизѣ. Верхніе форты: Карадагъ и Арабъ-Табія также приняли участіе въ бою, посылая къ намъ свои громадныя бомбы и гранаты. Наши осадныя пушки молчали, а полевая артиллерія была сосредоточена въ резервѣ. Въ случаѣ неудачи, она прикрыла бы своимъ огнемъ отступленіе нашихъ колоннъ. Итакъ, турецкія пушки пѣли соло. На Хафизѣ слышны были крики: вѣроятно, наши штурмуютъ передовыя его укрѣпленія. Хафизъ построенъ штерншанцемъ, т. е. звѣздообразнымъ укрѣпленіемъ: это четыреугольный фортъ, каждая сторона котораго изломана бастіоннымъ начертаніемъ. Впереди рва, противъ куртины (вдающаяся часть вала, на каждой сторонѣ форта, между двумя смежными бастіонами), возведены равелины, — выдающіеся стрѣлкой углы, обстрѣливающіе доступъ къ фасамъ бастіоновъ.
Бастіонное начертаніе представляетъ цѣлую систему перекрестныхъ огней и взять такой фортъ, какъ Хафизъ, представлялось задачею не изъ легкихъ. Надо было перелѣсть по очереди черезъ всѣ передовыя постройки.
Первое ура, по всей вѣроятности, относилось къ этимъ передовымъ постройкамъ, такъ какъ фортъ все еще палилъ по нашимъ.
Я только-что воротился отъ Караджурана; меня посылали туда передать полковнику Кишмишеву, чтобы по дорогѣ къ штабу были разложены костры и протянута казачья цѣпь для указанія, гдѣ отыскать корпуснаго командира.
— Где корпусный командир? — спрашивает передний.
Это приехал штабс-ротмистр Бибиков, состоявший ординарцем при начальнике кавалерии, князе Чавчавадзе. На время штурма он был назначен в колонну графа Граббе.
— Канлы взято, ваше высокопревосходительство, — доложил Бибиков и прибавил, понизив голос: — граф Граббе убит.
— Ах, ах, Граббе! Кто? Грабб… Боже мой! — раздалось кругом.
Стоявший поблизости почтенный ветеран, генерал Шульц, заходил взад и вперед, махая руками с жестом отчаяния, и только твердил: «Ах Граббе, ах Граббе!»
— Царство ему небесное — перекрестились некоторые.
Надобно заметить, что покойный пользовался у нас завидною репутацией боевого офицера и честного человека.
— Только что крикнул «ура» и вдруг упал, — докладывал Бибиков. — Мы думали ранен; понесли его на перевязочный пункт, но он уже не приходил в себя и на наших руках умер. Пуля попала в грудь и кровь тотчас хлынула горлом.
В это время шла перестрелка и на Хафизе. Верхние форты: Карадаг и Араб-Табия также приняли участие в бою, посылая к нам свои громадные бомбы и гранаты. Наши осадные пушки молчали, а полевая артиллерия была сосредоточена в резерве. В случае неудачи она прикрыла бы своим огнем отступление наших колонн. Итак, турецкие пушки пели соло. На Хафизе слышны были крики: вероятно, наши штурмуют передовые его укрепления. Хафиз построен штерншанцем, то есть звездообразным укреплением: это четырехугольный форт, каждая сторона которого изломана бастионным начертанием. Впереди рва, против куртины (вдающаяся часть вала на каждой стороне форта между двумя смежными бастионами), возведены равелины — выдающиеся стрелкой углы, обстреливающие доступ к фасам бастионов.
Бастионное начертание представляет целую систему перекрестных огней и взять такой форт, как Хафиз, представлялось задачею не из легких. Надо было перелезть по очереди через все передовые постройки.
Первое «ура», по всей вероятности, относилось к этим передовым постройкам, так как форт все еще палил по нашим.
Я только что воротился от Караджурана; меня посылали туда передать полковнику Кишмишеву, чтобы по дороге к штабу были разложены костры и протянута казачья цепь для указания, где отыскать корпусного командира.
