вой возможности отправиться въ дѣло. Во время боя «Весты» князь Голнцынъ-Головкинъ, замѣтя, что мостикъ, на которомъ стоялъ Барановъ и отдавалъ приказанія, въ особенности осыпается снарядами и что нѣкоторые изъ непріятельскихъ снарядовъ покрыли уже кровью весь мостикъ, подъ всякими предлогами старался заслонить Баранова своимъ необыкновенно толстымъ тѣломъ, желая лишь служить щитомъ, къ счастью князь Голицынъ вышелъ почти невредимымъ изъ боя. Мы говоримъ почти, потому что вслѣдствіе своей толщины, князь самъ весьма долго не могъ разглядѣть, что у него ранены были обѣ ноги; только вслѣдствіе усилившейся боли уже на третій день неожиданно для себя узналъ, что онъ раненъ.
Штурманскій офицеръ штабсъ-капитанъ Корольковъ стоялъ все время боя у штурвала, задомъ къ непріятелю, не отрывая глазъ отъ картушки колпака и отъ души сердился на лопанье гранатъ, заставлявшее картушку прыгать, а во время одного изъ непріятельскихъ залповъ, не обращая вниманія на то, что сзади его дѣлалось, онъ приказалъ сигнальщику убрать исковерканный ружейный стволъ, брошенный къ самому компасу, въ видахъ того, что желѣзо ствола можетъ вредить девіаціи компаса, и не замѣчая, что ружье это принадлежало одному изъ несчастныхъ стрѣлковъ, разорванныхъ бомбой на мѣстѣ.
Лейтенантъ Кротковъ сталъ на мѣсто убитыхъ артиллерій офицеровъ, и хотя въ тотъ моментъ какъ наводилъ орудіе, граната, лопнувшая сзади, пробила его платье, по крайней мѣрѣ, въ сорока мѣстахъ, онъ, опаленный и съ 17-ю ранами въ тѣлѣ, продолжалъ наводить мортиру. Мичманъ Петровъ, контуженный въ животъ, бродилъ по палубѣ, прося «покурить». Кстати тутъ же прибавимъ, что пароходный поваръ подъ весь шумъ и гвалтъ, происходившій на палубѣ, спокойно рубилъ въ камбузѣ котлеты, спѣша накормить команду.
Уже подъ конецъ сраженія, наступило мгновеніе, когда минуты «Весты», казалось, были сочтены. Въ томъ положеніи, въ которомъ находились обѣ сражающіяся стороны, непріятель имѣлъ то страшное преимущество, что при близкомъ разстояніи онъ могъ успѣшно дѣйствовать своими разрушительными, хорошо защищенными прицѣльными орудіями, между тѣмъ какъ «Веста» исключительно могла серьезно расчитывать только на мортиры, навѣсные выстрѣлы которыхъ успѣшно дѣйствуютъ лишь на дальнемъ разстояніи.
Надо было добиться прежде всего и во чтобы то ни стало большей скорости хода. Но всѣ средства были уже пущены въ ходъ: офицеры то и дѣло, по приказанію командира, сбѣгали внизъ, чтобы подбодрять измученныхъ, выбившихся изъ силъ кочегаровъ. Въ печи бросали пеньку, жгли
вой возможности отправиться в дело. Во время боя «Весты» князь Голнцын-Головкин, заметя, что мостик, на котором стоял Баранов и отдавал приказания, в особенности осыпается снарядами и что некоторые из неприятельских снарядов покрыли уже кровью весь мостик, под всякими предлогами старался заслонить Баранова своим необыкновенно толстым телом, желая лишь служить щитом, к счастью князь Голицын вышел почти невредимым из боя. Мы говорим почти, потому что вследствие своей толщины, князь сам весьма долго не мог разглядеть, что у него ранены были обе ноги; только вследствие усилившейся боли уже на третий день неожиданно для себя узнал, что он ранен.
Штурманский офицер штабс-капитан Корольков стоял все время боя у штурвала, задом к неприятелю, не отрывая глаз от картушки колпака и от души сердился на лопанье гранат, заставлявшее картушку прыгать, а во время одного из неприятельских залпов, не обращая внимания на то, что сзади его делалось, он приказал сигнальщику убрать исковерканный ружейный ствол, брошенный к самому компасу, в видах того, что железо ствола может вредить девиации компаса, и не замечая, что ружье это принадлежало одному из несчастных стрелков, разорванных бомбой на месте.
Лейтенант Кротков стал на место убитых артиллерией офицеров и, хотя в тот момент, как наводил орудие, граната, лопнувшая сзади, пробила его платье по крайней мере в сорока местах, он, опаленный и с семнадцатью ранами в теле, продолжал наводить мортиру. Мичман Петров, контуженный в живот, бродил по палубе, прося «покурить». Кстати тут же прибавим, что пароходный повар под весь шум и гвалт, происходивший на палубе, спокойно рубил в камбузе котлеты, спеша накормить команду.
Уже под конец сражения наступило мгновение, когда минуты «Весты», казалось, были сочтены. В том положении, в котором находились обе сражающиеся стороны, неприятель имел то страшное преимущество, что при близком расстоянии он мог успешно действовать своими разрушительными, хорошо защищенными прицельными орудиями, между тем как «Веста» исключительно могла серьезно рассчитывать только на мортиры, навесные выстрелы которых успешно действуют лишь на дальнем расстоянии.
Надо было добиться прежде всего и во чтобы то ни стало большей скорости хода. Но все средства были уже пущены в ход: офицеры то и дело по приказанию командира сбегали вниз, чтобы подбодрять измученных, выбившихся из сил кочегаров. В печи бросали пеньку, жгли
