утра, лежа въ постели, придумывать цҍлый возъ тонкой, хитроумной лжи на текущій день.
— Кораблевъ! Для чего же... шесть?
Онъ положилъ руку на грудь.
— Долженъ тебҍ сказать, что я вовсе не испорченный человҍкъ. Если бы я нашелъ женщину по своему вкусу, которая наполнила бы все мое сердце, — я женился бы завтра.
Но со мной происходить странная вещь: свой идеалъ женщины я нашелъ не въ одномъ человҍкҍ, а въ шести. Это знаешь, вродҍ мозаики.
— Мо-за-ики?
— Ну, да, знаешь такое — изъ разноцвҍтныхъ кусочковъ складывается. А потомъ картина выходитъ. Мнҍ принадлежитъ прекрасная идеальная женщина, но куски ея разбросаны въ шести персонахъ...
— Какъ же это вышло? — въ ужасҍ спросилъ я.
— Да такъ. Я, видишь ли, не изъ того сорта людей, которые, встрҍтившись съ женщиной, влюбляются въ нее, не обращая вниманія на многое отрицательное, что есть въ ней. Я не согласенъ съ тҍмъ, что любовь слҍпа. Я зналъ такихъ простяковъ, которые до безумія влюблялись въ женщинъ за ихъ прекрасные глаза и серебристый голосокъ, не обращая вниманія на слишкомъ низкую талію или большія красныя руки. Я въ такихъ случаяхъ поступаю не такъ. Я влюбляюсь въ красивые глаза и великолҍпный голосъ, но такъ какъ женщина безъ таліи и рукъ существовать не можетъ — отправляюсь на поиски всего этого. Нахожу вторую женщину — стройную, какъ Венера, съ обворожительными ручками. Но у нея сантиментальный, плаксивый характеръ. Это, можетъ быть, хорошо, но очень и очень изрҍдка... Что изъ этого слҍдуетъ? Что я долженъ отыскать женщину съ искрометнымъ прекраснымъ характеромъ и широкимъ душевнымъ размахомъ! Иду, ищу... Такъ ихъ и набралось шестеро!
Я серьезно взглянулъ на него.
— Да это, дҍйствительно, похоже на мозаику.
— Не правда ли? Форменная. У меня, такимъ образомъ,
утра, лежа в постели, придумывать целый воз тонкой, хитроумной лжи на текущий день.
— Кораблёв! Для чего же... шесть?
Он положил руку на грудь.
— Должен тебе сказать, что я вовсе не испорченный человек. Если бы я нашёл женщину по своему вкусу, которая наполнила бы все моё сердце, — я женился бы завтра.
Но со мной происходить странная вещь: свой идеал женщины я нашёл не в одном человеке, а в шести. Это знаешь, вроде мозаики.
— Мо-за-ики?
— Ну, да, знаешь такое — из разноцветных кусочков складывается. А потом картина выходит. Мнt принадлежит прекрасная идеальная женщина, но куски её разбросаны в шести персонах...
— Как же это вышло? — в ужасе спросил я.
— Да так. Я, видишь ли, не из того сорта людей, которые, встретившись с женщиной, влюбляются в неё, не обращая внимания на многое отрицательное, что есть в ней. Я не согласен с тем, что любовь слепа. Я знал таких простяков, которые до безумия влюблялись в женщин за их прекрасные глаза и серебристый голосок, не обращая внимания на слишком низкую талию или большие красные руки. Я в таких случаях поступаю не так. Я влюбляюсь в красивые глаза и великолепный голос, но так как женщина без талии и рук существовать не может — отправляюсь на поиски всего этого. Нахожу вторую женщину — стройную, как Венера, с обворожительными ручками. Но у неё сентиментальный, плаксивый характер. Это, может быть, хорошо, но очень и очень изредка... Что из этого следует? Что я должен отыскать женщину с искромётным прекрасным характером и широким душевным размахом! Иду, ищу... Так их и набралось шестеро!
Я серьезно взглянул на него.
— Да это, действительно, похоже на мозаику.
— Не правда ли? Форменная. У меня, таким образом,
