нѣе, все тѣснѣе жались другъ къ другу. Дымовыя трубы вздымались на крышахъ одна возлѣ другой, одна надъ другою, какъ цвѣточные горшки; огромныя надписи, выведенныя аршинными буквами, покрывали стѣны домовъ отъ самого фундамента до крыши.
„Гдѣ же начинается Парижъ, когда же я попаду туда?“ спрашивала себя Дріада. А толпы народа все росли, движеніе и суета все увеличивались, экипажъ слѣдовалъ за экипажемъ, пѣшіе смѣняли всадниковъ, справа и слѣва тянулись ряды магазиновъ, со всѣхъ сторонъ слышались музыка, пѣніе, говоръ, крикъ!..
Тяжелая телѣга остановилась на маленькой площади, обсаженной деревьями, окруженной высокими домами, съ балкончиками у каждаго окна. На балкончикахъ стояли люди и любовались вновь привезеннымъ молодымъ свѣжимъ каштановымъ деревомъ, которое должно было замѣнить старое, засохшее, валявшееся на землѣ. Прохожіе останавливались и съ довольною улыбкой смотрѣли на весеннюю зелень деревца; старыя деревья, еще не успѣвшія развернуть почекъ, кивали ему вѣтвями и шумѣли: „Добро пожаловать! Добро пожаловать!“ А фонтанъ, выбрасывавшій въ воздухъ свои струи, ниспадавшія затѣмъ въ широкій бассейнъ, оросилъ новаго гостя брызгами, словно желая поднести ему на новосельѣ заздравный кубокъ.
Дріада чувствовала, какъ ея дерево подняли съ телѣги и посадили въ приготовленную яму. Корни дерева закопали въ землю, прикрыли сверху свѣжимъ дерномъ, кругомъ же разсадили цвѣтущіе кусты и цвѣты въ горшкахъ, такъ что по серединѣ площади образовалась цѣлая цвѣточная клумба. Мертвое выдернутое дерево, задушенное газовыми, кухонными и другими испареніями, насыщавшими губительный для растеній городской воздухъ, было взвалено на телѣгу и увезено. Толпа глазѣла на это зрѣлище; дѣти и старики, сидѣвшіе на скамеечкахъ въ тѣни, смотрѣли вверхъ на свѣжую листву новаго деревца. Мы же, стоя на балконѣ и любуясь на юную весну, прибывшую сюда изъ деревенскаго приволья, сказали, что сказалъ бы на нашемъ мѣстѣ и старый священникъ: „Бѣдная Дріада!“
— Я счастлива! Счастлива!—твердила между тѣмъ она.—Но я не могу хорошенько понять, не могу высказать того, что чувствую! Все здѣсь такъ, какъ я думала, и все-таки какъ-то не такъ!
нее, всё теснее жались друг к другу. Дымовые трубы вздымались на крышах одна возле другой, одна над другою, как цветочные горшки; огромные надписи, выведенные аршинными буквами, покрывали стены домов от самого фундамента до крыши.
«Где же начинается Париж, когда же я попаду туда?» спрашивала себя Дриада. А толпы народа всё росли, движение и суета всё увеличивались, экипаж следовал за экипажем, пешие сменяли всадников, справа и слева тянулись ряды магазинов, со всех сторон слышались музыка, пение, говор, крик!..
Тяжёлая телега остановилась на маленькой площади, обсаженной деревьями, окружённой высокими домами, с балкончиками у каждого окна. На балкончиках стояли люди и любовались вновь привезённым молодым свежим каштановым деревом, которое должно было заменить старое, засохшее, валявшееся на земле. Прохожие останавливались и с довольною улыбкой смотрели на весеннюю зелень деревца; старые деревья, ещё не успевшие развернуть почек, кивали ему ветвями и шумели: «Добро пожаловать! Добро пожаловать!» А фонтан, выбрасывавший в воздух свои струи, ниспадавшие затем в широкий бассейн, оросил нового гостя брызгами, словно желая поднести ему на новоселье заздравный кубок.
Дриада чувствовала, как её дерево подняли с телеги и посадили в приготовленную яму. Корни дерева закопали в землю, прикрыли сверху свежим дёрном, кругом же рассадили цветущие кусты и цветы в горшках, так что посередине площади образовалась целая цветочная клумба. Мёртвое выдернутое дерево, задушенное газовыми, кухонными и другими испарениями, насыщавшими губительный для растений городской воздух, было взвалено на телегу и увезено. Толпа глазела на это зрелище; дети и старики, сидевшие на скамеечках в тени, смотрели вверх на свежую листву нового деревца. Мы же, стоя на балконе и любуясь на юную весну, прибывшую сюда из деревенского приволья, сказали, что сказал бы на нашем месте и старый священник: «Бедная Дриада!»
— Я счастлива! Счастлива! — твердила между тем она. — Но я не могу хорошенько понять, не могу высказать того, что чувствую! Всё здесь так, как я думала, и всё-таки как-то не так!
